Я - богиня любви и содрогания (СИ) - Юраш Кристина (чтение книг .TXT) 📗
— Что … ты делаешь…, - едва слышно прошептала я, чувствуя, как его пальцы гладят меня по спине, а губы снова поднимаются в сторону шеи, оставляя сладкую дорожку озноба.
— Маленькой победой нужно наслаждаться, — прошептали мне и нежно поцеловали в губы. Я потянула руку за бокалом, делая большой глоток и ставя его на стол. — Твоя очередь…
— Эзра — это твое настоящее имя? — спросила я, расслабившись так, что не успела придумать приличного вопроса.
— И да, и нет… Мое нынешнее имя пишется, как Есра, но для благозвучия его исправили, как Эзра. Переставь буквы местами и узнаешь, кто я, — прошептали мне. Меня резко прижали к себе, оборвав мыслительный процесс. — Итак, мой вопрос…
— Про какую опасность ты говорил? — с тревогой спросила я, проводя пальцами по его шее и видя, как вздымается его грудь. Я тоже умею отвлекать, а потом задавать вопросы! Мои руки легли ему на широкие плечи, сминая черную ткань одежды.
- Если кажется, что человек ушел навсегда, жди его в самый неожиданный и неподходящий момент, — прошептал Эзра, на меня смотрели серые глаза, а его черные, красивые брови поднялись. — Знаешь, у меня достаточно врагов. Кто-то бежит от разрухи и нищеты, но возвращается, чтобы присвоить чужой порядок и процветание. Такой ответ тебя устроит?
Я задумалась, закусив губу и теребя вторую застежку его камзола. Вернется тот, кого не ждут?
— Я так понимаю, что конкретного ответа на вопрос, так и не получу, — заметила я, щелкая замочком и наклоняясь, чтобы поцеловать обнажившуюся кожу. Его рука легла мне на голову и гладила ее, пропуская мои волосы сквозь пальцы. Я снова поцеловала вздымающуюся грудь, а потом спрятала свой поцелуй ладошкой. Глоток вина заставил меня улыбнуться и скользнуть глазами по черной одежде, проверяя, сколько вопросов у меня осталось.
— Моя очередь, — прошептал Эзра, грубовато подтягивая меня поближе за корсет. Его пальцы гладили вторую застежку, а я предвкушала еще один каверзный вопрос.
— Я вот думаю, сейчас расстегнуть, или дать тебе попытку? — усмехнулся он, проводя пальцем по драгоценности, которая сверкала с каждым бокалом вина все ярче. — Мой вопрос. Ты готова остаться со мной?
Я вздохнула, понимая, что ответить на этот вопрос не могу. Мне все равно придется уходить, чтобы заниматься своими прямыми божественными обязанностями… Вторая застежка щелкнула в его руке, а я почувствовала, что почти могу дышать полной грудью. Меня придвинули поближе к себе, запуская руку в корсет, и страстно впились поцелуем в шею, пока пальцы сладко и настойчиво ласкали мою не до конца обнаженную грудь.
— Моя… — я только собиралась уточнить что-то важное, но губы скользнули по моей шее так, что я забыла, о чем собиралась спросить. Каждое прикосновение вызывало у меня судорожные вздохи, на которые мне отвечали поцелуями. Я покачнулась, с нежностью отвечая на долгий поцелуй. — Оч… чередь… Что такое рефрижератор?
— Что? — на меня посмотрели с явным интересом, а потом сами расстегнули свою застежку. Я запустила руку ему под одежду, гладя грудь, покрытую шрамами и чувствуя, как часто громко бьется его сердце. — Рефри…что? Хорошо, пощады не жди…
Не нравится мне улыбка великого завоевателя, но рано радуется. Рефрижератор прочно стоит на страже моей личной жизни!
— Что я сказал тебе год назад? — усмехнулся Эзра, а его рука уже лежала поверх третьей застежки, которая поддалась едва слышным щелчком. Моя грудь почти полностью обнажилась, а поверх нее легли руки, сладко массируя ее и заставляя меня покачиваться в такт ласкам. В тот момент, когда нежные руки сменились жадными губами, я простонала, обнимая «завоевателя» дрожащими руками.
— Дважды два? — произнесла я, тихо смеясь и запуская пальцы в его волосы. А потом прижалась губами к его лбу, и вдохнула запах его волос.
— Для тебя — пять, — услышала я ответ, а потом коварно расстегнула еще одну застежку, запуская руки под одежду самого безграмотного Императора на свете. Каждый уважающий себя правитель должен знать два действия — деление и отнимание, так что ответ почти правильный.
— Знаешь ли ты, что я душу готов отдать за ночь с тобой? — спросили у меня, а пока я медленно прикидывала соотношение курсов «ночь-душа», еще одна застежка была беспощадно расстегнута.
— Скажи, — прошептала я, понимая, что если он сейчас примется наслаждаться победой, я успею три раза забыть вопрос. — Ты меня любишь? Меня, а не тот придуманный образ?
— Я не буду отвечать на этот вопрос, — прошептали мне в ответ, а я попыталась застегнуть корсет обратно, но меня со смехом поймали за руки и удержали. — Словами…
Я почувствовала, как меня сжали так, что перехватило дыханье и стали целовать, как в последний раз. Я вцепилась в его одежду, чувствуя, как поцелуй не дает мне даже вздохнуть. От такого поцелуя дрогнет даже каменное сердце. Дрогнет и забьется, в сладком предвкушении…
— Сдавайся мне, — прошептал Эзра, а я понимала, что руки поднимать вверх, демонстрируя жест доброй воли, вовсе необязательно, тем более, что сейчас мои пальчики собрались в смелый партизанский отряд, а губы усыпляют бдительность. «Дело сделано! Дальше не дотягиваемся!», — отрапортовали они, а я нежно поцеловала кончик чужого носа и вопросительно приподняла брови.
— И как это называется? — удивился шепот, глядя на последнюю оставшуюся застежку. «Рады стараться!», — отрапортовали пальцы, и тут же принялись втираться в доверие, гладя красивые, рельефные плечи.
— Нежным словом «диверсия», — прошептала я, снова целуя его в нос. — На войне как на войне! А что поделать?
— То есть так, да? А ты не боишься ответных шагов? Не думаешь о том, что я это просто так не оставлю? Или надеешься, что это сойдет тебе с рук? — улыбнулся Эзра, а мои пальцы настороженно застыли. — Ты уверена, что это пройдет для тебя безнаказанно?
Я скромно пожала плечами, пробираясь к последней застежке. Богиня любви тоже не любит проигрывать. В любви не бывает победителей и побежденных. А кто считают по-другому — ничья и ничей.
Сразу пять застежек внезапно расстегнулись на моем корсете.
— Так нечестно, — усмехнулась я, чувствуя, как поцелуи стали все страстней и слаще. Мою грудь терзали и нежили жадные пальцы, а вместо поцелуя я иногда чувствовала волнительные укусы.
— Просто ты не ответила на сразу пять вопросов, — прошептали мне, едва ли не срывая с меня корсет. Мои мысленные подсчеты количества оставшихся попыток никак не сходились с видимым результатом. Последняя застежка удерживала платье, а корсет был уже вывернут наизнанку.
— Моя очередь, — прошептала я, чувствуя головокружение от успеха. Я приблизилась к приоткрытым и сладким губам, словно хочу поцеловать их всей нежностью, а потом мягко оттолкнула их обладателя на спинку кресла, даря страстный поцелуй-укус. — Что мне полагается за победу?
— Проси все, что угодно, — прошептали мне, а я с радостью расстегнула последнюю застежку и увидела, как он снимает с себя камзол. — Теперь моя очередь…
— Какая очередь? Я победила! — усмехнулась я, гладя и целуя его обнаженную грудь. Его рука повторяла изгибы моего тела. В тишине отчетливо было слышно, как участилось его дыхание, в тот момент, когда он скользил рукой по моему животу, а потом схватил последнюю застежку.
Он взял мою руку и повел ею вниз. Я опустила глаза, слыша легкую усмешку. На его штанах была точно такая же застежка. И вот верь после этого в честную игру!
— Как ты хочешь? Нежно или … — послышался вопрос, от которого вздрогнуло сердце. Я задыхалась, облизывая пересохшие губы, мысленно представляя все варианты, а с меня уже сдирали платье, бросая его на пол…
— Я так долго хотел тебя…, - услышала я, чувствуя, как его руки держат меня за талию. — Девочка моя… Каждое мгновенье я представлял тебя, сидящую у меня на коленях, мысленно любовался тобой и готов был отдать все за одну ночь в твоих объятиях… Были моменты, когда я был готов умереть за один твой поцелуй… Это невыносимая пытка, даже для меня… Изо дня в день… Много лет подряд… Нет ничего страшнее мгновенья, когда сердце верит в чудо, рука открывает дверь, и ты понимаешь, что чуда не случилось…