Брак с летальным исходом (СИ) - Яблонцева Валерия (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
Я без особой надежды перебрала еще несколько подшивок. Неожиданно в разделе с полицейской хроникой в глаза бросился крупный заголовок, и сердце гулко ударилось о ребра. Я никогда не держала в руках этот номер, поскольку выпущен он был уже после того, как закончилось дознание по делу об отравлении, и я, раздавленная долговыми расписками Лайнуса, обратилась за помощью к его давнему знакомому, господину Ридбергу. О результатах расследования смерти господина Честера я узнала много позже, да и то в пересказе хозяйки, у которой тогда снимала меблированные комнаты.
«Громкое дело о незаконном производстве кацина завершено. В ходе следствия удалось обнаружить и уничтожить подпольную лабораторию в пригороде Аллегранцы. Капитан Э.Маркони, руководивший расследованием, представлен к королевской награде».
Далее мелким шрифтом шло подробное описание расследования. «После убийства, совершенного на приеме у лорда… наши агенты сумели выйти на след преступников… внедрившись в лабораторию… лица скрывали маски… изъято 13 коробок кацина и других опасных зелий… арестованы и впоследствии сосланы на медные рудники господин В., господин Г., Ю. и Т. По подозрению в причастности к этому делу господин С, господин А. и Л. были лишены лицензий зельевара без права их последующего восстановления. С гордостью сообщаем, что данная операция признана самой успешной в текущем году, весь офицерский состав получил благодарность от короля Иллирии Федерико Леони II».
«Господин Лайнус Честер» и «его супруга» в данной статье оказались едва упомянуты. Лайнус… сейчас я уже почти не могла вспомнить его. Он остался в памяти нечетким, расплывчатым силуэтом: неизменные в любую погоду светлые костюмы, густая грива пшеничных волос, таких нетипичных среди смуглых и темноволосых жителей Аллегранцы, и обаятельная улыбка, располагавшая к себе деловых партнеров и заставлявшая девичьи сердца биться чаще.
Однажды Лайнус признался, что был очарован мною с самой первой встречи. Мне сложно было поверить в эту историю. Что такого сумел разглядеть молодой красавец, встретившийся с друзьями в уличной кофейне у крепостной стены, опоясывающей старую часть города, в усталой путнице, прижимавшей к себе маленький чемоданчик и застывшей в немом изумлении у высоких кованых ворот Северной арки, не замечая несущейся на нее лошади? Конечно же, Лайнус не смог остаться в стороне и, оставив друзей, бросился наперерез обезумевшему животному. Он спас мне жизнь, помог подняться на ноги, а потом, сжав мои дрожащие от пережитого страха и холода руки горячими пальцами, одарил широкой улыбкой и настоял, что я должна составить им компанию, потому что оберегать столь очаровательную особу сегодня и всегда — его долг и прямая обязанность.
Разумеется, я не могла не влюбиться.
Притянув к себе еще одну подшивку газет, я зачем-то отыскала тот самый выпуск, который был напечатан в день, когда я впервые пересекла границу Аллегранцы. «Переизбрание лорда Сайруса Ранье на пост городского главы было отмечено грандиозным приемом в ратуше». «Первая партия накопителей «СМТ» поступила для освещения городских улиц». «Лорд Себастьяни рад объявить о предстоящей помолвке сына». «На следующей неделе ожидается резкое потепление: уровень воды в Гранне поднимется на три деления».
Тогда тоже был конец зимы. Восемь долгих лет назад…
Дальше смотреть отчего-то не хотелось. Истории незнакомых людей, чьи-то жизни и хлопоты, расследования, приемы, успехи и неудачи не вызывали во мне прежнего любопытства. И где-то глубоко внутри я чувствовала, что и сама не хочу вспоминать дальше. Мысленно возвращаться туда, где были циндрийские специи, кровоточащий порез, белым шрамом перечеркнувший запястье, огненные лилии на воде и жар ладоней мужчины, чьего лица я так и не сумела увидеть. Уж лучше было считать, что моя жизнь началась тогда, когда я, спустившись с подножки почтовой кареты, в первый раз ступила на каменные мостовые Аллегранцы, ставшей с тех пор моим единственным домом.
Со вздохом я возвратила газеты обратно на полку и долго сидела в библиотечном кресле, невидяще глядя в пустоту и чувствуя на душе щемящую тоску.
Прошла неделя, а лорд Кастанелло в поместье так и не появился. Я бродила по дому, не находя себе места и подходящего занятия для ума, чтобы отвлечься от мыслей об отравителе, гибели леди Жиневры и леди Эрлисии, а главное — о самом лорде Кастанелло.
Признаться, я ждала возвращения лорда. Все, что я узнала и услышала за это время, заставило меня словно бы по-новому взглянуть на супруга. Лорд, представший передо мной в воспоминаниях Мелии и кусочках газетных статей, мало походил на хладнокровного убийцу и отравителя. То, что казалось мне жесткостью, холодностью, отстраненностью, скрывало под собой всепоглощающее одиночество. Потерявший трех жен и переживший трагедию с сыном, лорд вел себя так, словно давным-давно оставил всякую надежду на счастье. Неудивительно, что он согласился помочь господину Кауфману, когда аптекарь предложил снять с костра его помощницу, женившись на ней. Отношение лорда ко мне красноречивее любых слов показывало, что вряд ли у него были какие-либо ожидания, связанные с вынужденным браком.
Очередное разочарование.
Думать об этом отчего-то было очень грустно.
Меня разрывало от противоречивых чувств. Я то порывалась прямо сейчас написать лорду письмо и попросить вернуться, чтобы рассказать обо всем, поделиться своими находками и попросить помощи в поисках таинственного убийцы, то тут же одергивала сама себя в глупой обиде за беспочвенные обвинения и нежелание прислушаться. Да и, в конце концов, дела предыдущих жен могли волновать лорда ничуть не больше, чем сейчас волновали его мои. А мне стоило в первую очередь беспокоиться о собственной безопасности.
И тут же вспышкой перед мысленным взором возникала его грустная усталая улыбка, белесые полоски шрамов и кровь на рубашке, когда лорд выходил из сторожки, унося с собой кого-то, завернутого в плащ, слишком маленького и невысокого, чтобы оказаться Ильдой. Случившееся ночью и утром перед долгим отъездом супруга, очевидно, глубоко потрясло его. Так что, если лорд действительно до последнего момента доверял всем, кто окружал его в доме? Что, если он и не подозревал, что убийца его жен до сих пор где-то рядом? Как я могла промолчать?
Но стоило ли надеяться, что после всех недомолвок и тайн лорд Кастанелло поверит мне? Казалось, что во время нашего последнего разговора что-то словно бы надломилось в нем, обычно спокойном и сдержанном, и мне не хотелось, отчаянно не хотелось верить, что ничего больше нельзя исправить.
И где-то там, в тени, все еще оставался убийца. Некто, на протяжении многих лет пытавшийся подобраться к лорду Кастанелло, планомерно используя и уничтожая всех, кто оказывался слишком близко. Но за что? Почему? Была ли это ревность отвергнутой женщины или козни конкурентов, потерявших большую часть доходов после оглушительного успеха «Современных магических технологий»?
Нельзя было не признавать — многие могли желать смерти лорду Кастанелло. Но зачем было убивать его жен, выставляя лорда кровожадным чудовищем?
Голова шла кругом, и даже пряный чай, приправленный мятой и толикой моей собственной магии, не слишком-то помогал унять нервное беспокойство. Устав от бесконечных метаний, я решила просто дождаться возвращения супруга. Мне думалось, когда я встречусь с ним, мои сомнения разрешатся. Я пойму — увижу,
почувствую — что нужно будет сказать и сделать.
Не считая меня, все в поместье жили обычной жизнью. Мелия готовила незамысловатые блюда, обильно приправленные циндрийскими специями, но никто не спешил подмешивать в еду смертоносный яд. Да и то, что мой визит в комнаты леди Жиневры и леди Эрлисии прошел на удивление спокойно и так и остался незамеченным, говорило о многом. Я оставила у каждого замка крохотные магические метки и каждый день тайком проверяла, не открывал ли кто двери в покоях обеих леди. Если бы отравитель или его помощник, скрывавшийся в доме или в сторожке, видел меня той ночью, он должен был бы уже попытаться уничтожить найденные мной улики. Но этого не происходило, и я все больше укреплялась в мысли, что преступника следует искать среди извозчиков или тех, кто вынужденно пережидал грозу в Аллегранце.
