Незнакомка, или Не ищите таинственный клад (СИ) - Рэй Анна (лучшие книги онлайн txt) 📗
Латифа присела на постель, рассматривая богатства. Но нахмурилась, коснувшись роскошного ожерелья с крупными изумрудами.
— Вот это не возьму, оно принадлежало матери Дамира. — И наставница передала ожерелье Сурайе. — А ведь оно свадебное. Значит, с самого начала ты ему понравилась. Жениться хотел наш принц. Но после того случая осерчал.
Сурайя вспыхнула, щеки заалели:
— Осерчал он! А какой позор пережила я, об этом твой принц подумал?! Ведь не он, а я стояла у позорного столба!
— Ни у какого столба ты не стояла, — проворчала наставница. — Дело было во внутреннем дворике, и кроме наложниц и одного из старейшин, который явился свидетелем оскорбления, никого и не было.
— Может, и во дворике, — поджала губы сестра. — Но меня били плетьми!
— Пфф, да какими там плетьми? — фыркнула Латифа. — Так, прошлись маленькой плеточкой, такую и котенок не почувствует! И вместо сорока ударов всего лишь пять. Да из них только один раз плеть коснулась кожи, и Дамир тут же остановил экзекуцию.
— Не один, а два раза! А какой я позор испытала!
— Да если бы там не было свидетелей, может, он бы и не наказал. Но старейшина услышал, как ты назвала Дамира старым похотливым козлом. И как принцу снести подобное оскорбление?!
Я прыснула со смеху, но тотчас приняла серьезный вид под суровым взглядом наставницы.
— Оскорбление? Да это он меня обидел! Выкупил словно рабыню! — не успокаивалась Сурайя.
— Если бы не он, тебя бы выкупил кто-нибудь другой! — Латифа все больше подливала масла в огонь, не чувствуя, что пора остановиться. — Дамир спас тебя, ведь твой отец сразу же после отказа Амина взял у кого-то задаток. Ты отца должна ненавидеть, а не принца!
— Отца я ненавижу, а Дамира презираю! — огрызнулась в ответ Сурайя и отвернулась к стене, а наставница насупилась.
Я же поняла, что срочно необходимо вмешаться. Взглядом показала Латифе, что ей пора идти, пока они с сестрой не наговорили друг другу лишнего. Вздохнув, женщина распихала украшения по карманам, а затем, причитая, покинула спальню.
Я обняла сестру, а та положила мне голову на плечо.
— Он же нравится тебе, ведь так?
— Нравится, — вздохнула Сурайя. — Но все равно ненавижу! Никогда не прощу и замуж за него не пойду!
Я решила, что лучше вернуться к этому разговору, когда страсти немного поутихнут. Да и Дамиру неплохо бы загладить свою вину перед девушкой, а то подарил свадебное ожерелье, а сказать об этом забыл. Как ни словом не обмолвился о своих чувствах. Нет, конечно, может, у них, принцев, здесь так принято, но женщине нужны признания. Хотя и Дамира можно понять: он рано потерял жену, а общение с женщинами все эти годы сводилось к ночам любви с покорными и на все готовыми наложницами.
Не успели мы упомянуть принца, как он возник на пороге моей комнаты в сопровождении Мехмеда.
— Король Амин созывает совет старейшин. Собирайтесь, идем!
— А нас разве пустят? — удивилась я.
— Женам и невестам можно присутствовать в сопровождении хатун — родственницы или наставницы. Наши женщины могут посещать такие собрания, но сидят отдельно от мужчин, в разговор не вмешиваются, — пояснил Дамир. — Не знаю, что нам собрался поведать Амин, но для нас это хорошо. Ты, Рейчел, сможешь увидеть старейшин и сказать, оказывает ли на них давление Рауф. И постарайся прочитать мысли самого советника, хотя Кумар так и не смог.
— Постараюсь, — неуверенно произнесла я, вспомнив темные энергии, что, словно туман, окутывали архимага во время ритуала.
— А ты нарядись и не сиди с постным лицом, — принц обратился к Сурайе. — И лучше пока никому не сообщайте, что вы сестры.
Мы обе кивнули, понимая, что придется держать нашу тайну в секрете.
Дамир, раздав указания, вышел. За Сурайей тут же прибежали служанки, уводя в покои, а Лукас прикрыл дверь и сжал меня в объятиях.
— Как же я по тебе скучал, — прошептал он.
— Мы же только расстались, — улыбнулась я в ответ и потерлась щекой о его плечо.
— Мне мало. Хочу проводить с тобой все дни и ночи…
Лукас не успел договорить, потому что за дверью послышался грозный окрик Дамира:
— Мехмед!
Но мы были не в обиде на принца, он и так предоставил нам несколько минут, чтобы побыть наедине.
Вскоре вошли прислужницы и провели меня в купальню. Собиралась я быстро, и уже через полчаса мы с Сурайей и Латифой входили в зал для проведения собраний. Женщины проходили через отдельный вход и рассаживались на низких цветастых диванах за резной перегородкой. На наших соседках были черные накидки, но из-под них виднелись роскошные наряды, расшитые золотом и камнями. Как и на Сурайе, которая все же вняла просьбе Дамира, выбрав длинную малахитового цвета тунику и надев свадебное ожерелье. Мы же с Латифой оделись скромнее, да и вели себя тихо, сев по обе стороны от Сурайи, тем самым обозначая, что она здесь главная.
Сквозь резную решетку я с интересом рассматривала мраморные стены зала, изящные витые колонны и яркую мозаику на полу. В зал заходили мужчины и занимали места на диванах, похожих на топчаны. На огороженном помосте, словно на балконе, возвышались два роскошных кресла с обивкой из золотого шелка. Троны предназначались для правителя Амина и его невесты. Входы в зал охраняли сипахи — стражи короля, облаченные в серые одежды.
Среди двенадцати старейшин я разглядела несколько мужчин возраста моего отца, но в основном это были старцы, убеленные сединами. Принц Дамир сел отдельно, его строгие черные одежды выделялась среди разноцветных кафтанов и необычных широких брюк-дзагшин. Бело-красные тюрбаны старейшин были украшены драгоценными камнями, жемчугом и перьями, тогда как на принце — простой темный платок-шемах. Я едва сдержала смех, представив на высокородных дарданских лордах тюрбаны с перьями и сафьяновые башмаки с загнутыми мысами.
Помимо Дамира еще один сурового вида муж, облаченный в темный длинный шелковый кафтан, расположился отдельно от старейшин. Латифа шепнула, что это сераскир — главнокомандующий асумскими войсками. А Сурайя объяснила, что раньше эту должность занимал ее отец — великий визирь, но с приходом Рауфа все изменилось, и теперь ее родственник в опале.
Наконец в зал в окружении стражей вошел Амин. Юный правитель ступал уверенным шагом, расправив плечи и бросая высокомерные взгляды на подданных. За Амином следовала женщина в длинной белоснежной тунике, расшитой золотом. Волосы, плечи и нижняя часть лица незнакомки были укрыты плотной вуалью. Мы с Сурайей переглянулись, догадавшись, что это та самая невеста короля. За правителем и его избранницей плелся Рауф. Похоже, советник провел бессонную ночь: под глазами залегли тени, он ни на кого не смотрел и весь ссутулился, словно под грузом неразрешимых проблем. Рауф по рассеянности чуть не занял место правителя, но Амин его быстро оттолкнул, бросив грозный взгляд.
Как только король с невестой устроились в креслах, а советник встал рядом, в зале воцарилась тишина.
— Я собрал вас для того, чтобы сообщить благую весть! — Мы все затаили дыхание, а правитель повысил голос: — Этой ночью в Дардании скончался наш враг — император Эрик. И я, как один из наследников, буду бороться за дарданский трон!
К счастью, мой вскрик потонул в сонме других голосов.
Старейшины тут же принялись перешептываться, а король продолжил речь:
— Следующим императором Дардании должен стать Александр Блэкстон. Но и у меня есть законное право требовать корону, как у представителя третьей ветви престолонаследников. Я намерен править не только в Асумской империи, но и в Дардании, и стать наместником богов на земле!
Женщины по соседству с нами заохали и запричитали, старейшины поднялись с мест, пытаясь подойти к правителю, но стражи не позволили им приблизиться, оттесняя от трона.
Я же была поражена. Да, я знала о болезни правителя Эрика и предполагала, что следующим императором станет лорд Блэкстон. Но того, что асумский король будет претендовать на дарданский трон, не ожидала. Еще больше я была удивлена метаморфозой, произошедшей с робким королем Амином. Куда подевался застенчивый взгляд и дрожащий голос? Где ссутулившиеся плечи и невнятная речь? Сейчас перед нами предстал властный и уверенный в себе правитель. Даже внешне он изменился: черты лица обострились, сделав Амина похожим на хищника, на устах играла снисходительная улыбка. От восемнадцатилетнего простачка не осталось и следа. Этот юноша с черными, как смоль, волосами и темным горящим взором знал себе цену.
