Курсантка с фермы. Имитация любви (СИ) - Грин Агата (лучшие книги онлайн txt) 📗

— А что случилось с теми, кто не отказался от культа крови?

— Постоянные войны проредили расу, оставшиеся красноволосые были уничтожены спящими. Судьба красноволосых лирианцев служит доказательством того, что воинственность и кровожадность ведут к деградации и гибели, — перефразировала я слова профессора Лохму.

— Кого спящие оставляют в живых?

— Тех, кто соглашается служить им.

Наставник кивнул.

— В живых остались те красноволосые, которые согласились служить спящим, поэтому они, согласно классификации Союза людей – враги гуманоидных рас. Красноволосые никогда не были психокинетиками. Пока остальные лирианцы развивали эо, красноволосые делали ставку на бесстрашие, физическую силу и боевые умения. Они были так искусны в схватках, и так свирепы, что их называли неуязвимыми. И в то же время красноволосые, особенно мужчины, были подвержены болезням тела и души. Долго живут женщины красноволосых; им приходится ассимилироваться с другими расами людей, чтобы продолжать род.

Я слушала наставника со странным чувством. Все сходится: у отца моего как раз были грубые, резкие черты лица, как у красноволосых. Агапий весь в отца. Да и Аркадий тоже высокий и здоровый, а когда злится – выглядит устрашающе. Только мы с Темой изящны и вызываем в гневе умиление, а не страх.

— Женщина, родившая твоего отца, была из красноволосых. Она жила на Еве-2, крутилась в среде военных, шпионила для рептилоидов. Земляне не так прозорливы, когда дело касается слуг спящих, поэтому ей удавалось проворачивать свои дела. От твоего деда Артема Ветрова она понесла ребенка, но воспитывать отказалась, и покинула Еву-2.

— Почему она бросила ребенка?

— Возможно, посчитала слабым. Твой отец благополучно дожил до зрелого возраста, воспитываясь в семье военных. Когда он уже обзавелся женой и двумя детьми, она вернулась, чтобы прощупать почву перед нападением спящих. Узнав, что ее сын жив и завел собственных детей, она захотела на них посмотреть. В доме в это время была только Анна, первая супруга твоего отца. Лирианка избавилась от нее.

— Вы хотите сказать, что моя «бабушка» убила первую жену моего отца?

— Да.

— Поглоти меня черная дыра… Зачем она убила Анну?

— Не знаю. Продолжать? — деловито поинтересовался лирианец.

— Конечно!

— Володя понял, что его детям также грозит опасность, и как можно скорее отправил сыновей на одну из самых защищенных планет Союза людей – на Горунд. Тем временем, на Еве-2 начались бои. Планету удалось отстоять, в том числе благодаря стараниям твоего отца. Владимир Ветров не просто так получил звание героя Союза людей.

— А моя, так сказать, бабушка?

— Она пыталась переманить его на сторону спящих, но безрезультатно.

— Вы все время говорите «она». Но ведь у нее есть имя.

— Володя никогда не называл ее имени, — наставник вздохнул. — Он называл ее «убийцей» и «отрыжкой рептилоидов». Прости, Нина, но про нее я знаю только то, что мне рассказывал твой отец.

Я отвела взгляд в сторону. Мать моего отца, моя бабушка по факту – слуга спящих, лирианка без эо, враг по классификации Союза людей, убийца... От нее отец спрятал нас на Горунде. Вот она какая – правда.

Лирианец посмотрел на меня с опасением. Неужели боится, что от потрясения, вызванного сим рассказом, я начну рыдать, биться в припадке и вытворять дикие вещи? Нет, я вытворяю дикие вещи, только когда это выгодно…

— Как ты, дитя? — осторожно спросил мужчина.

— В порядке. Почему отец не остался на Горунде с сыновьями?

— Смысл жизни после смерти Анны Володя видел в борьбе со спящими. Не хочу тебя расстраивать, Нина, но на твоей матери – Виктории, он женился только, чтобы было, кому заботиться о его сыновьях на Горунде. А Вика любила его. Понимая, что не нужна ему сама по себе, она решила привязать его к себе детьми. Не вышло, — тяжело вздохнул лирианец. — Ничего у нее не вышло.

О том, что мама была несчастной, я даже в детстве догадывалась. К тому же, по всему было заметно, что отец бесконечно далек не только от жены, но и от своих детей. Мама всегда говорила: «Ваш отец – герой! Гордитесь им!» Гордиться-то мы гордились, но не любили. Как любить того, кого никогда нет рядом?

— Но как же наши генетические карты? — спохватилась я. — В них должно быть четко видно, в каком близком родстве с лирианцами, пусть и красноволосыми, мы состоим.

— Неужели ты думаешь, что у героя Союза не было возможности подделать карты? К тому же, Володя выбрал удачное время, чтобы спрятать вас: на Горунд как раз хлынули потоки беженцев, которых проверяли не так тщательно, как обычно.

Я вспомнила, как много проверок прошла после того, как Ли Малейв заметил мою психическую устойчивость. Генетические проверки тоже были. В чем же дело? Как же центавриане не увидели странность в моих генах? Кто мог снова прикрыть меня?

— Кто-то все еще покрывает нас, — проговорила я. — Кто-то, у кого есть полномочия. Иначе нас бы уже давно раскусили.

Лирианец не то, чтобы смутился, но явно почувствовал себя неловко.

— Скажите прямо, просветленный.

— Ты не задумывалась, почему твоя мать не любила центавриан?

— У мамы был влиятельный поклонник? — предположила я. — Центаврианин, военный?

— Да.

— Он ее принуждал?

— Нет. Почему ты решила, что он ее принуждал к чему-то?

— Потому что центы так упрямы, что их ухаживания не иначе, как принуждением, не назвать.

Лирианец нахмурился, и я осознала, что ляпнула лишнее. Увы, сказанного не вернуть.

— Я чрезвычайно обеспокоен. Кто-то из старших принуждает тебя к чему-то плохому?

— Я учусь в Военной академии – меня сто раз на дню к чему-то принуждают. Не переживайте, просветленный. Я настолько проблемный человек, что выбрать меня любовным объектом может только сумасшедший, — я развела руками, показывая – ну посмотрите на меня, кто на такое польстится?

Судя по мине лирианца, он уверен, что на меня многие могут польститься.

— Береги себя, Нина, — медленно выговорил он. — Прошу тебя, береги себя.

— В академии нас как раз учат себя беречь.

— Поэтому я был рад, когда ты поступила.

— Так что с маминым поклонником?

— Он был из тех, кто проверял беженцев. Вызвал Вику на разговор и объяснил, что товарищ Ветров и его дети похожи на представителей одной воинственной расы. Вике пришлось рассказать ему все. Центаврианин пообещал помочь и объяснил, как скрывать вас от проверок. Конечно, у него был личный интерес – Вика была прелестной женщиной.

— Все-таки он принудил маму, — сказала я горько.

— Он за ней ухаживал. Заботился. Делал все то, чего не делал твой отец.

«Мама учила меня не доверять старшим. В итоге у меня, как и у нее, центаврианский любовник. Яблочко от яблони…»

--- А откуда вы все это знаете? — насторожилась я. --- Да еще и в таких подробностях...

— Я был единственным другом Володи на Горунде, да и Вика доверяла только мне. С кем ей было делиться переживаниями, воспоминаниями, как не со мной?

— Назовите имя ее поклонника.

— Имени она не называла.

Я коснулась своего лба рукой. Он был горячим. Приду домой – высплюсь.

— Что вы знаете о способностях красноволосых?

— То же, что и ты – ничего. Ни у твоего отца не было выявлено необычных способностей, ни у твоих братьев. Да и в тебе нет ничего такого, что можно было бы назвать наследием красноволосых. За исключением психической устойчивости, — наставник печально на меня посмотрел. — Агапий должен был разговаривать со мной об этом, когда ему исполнится сорок пять. А вместо него за ответами пришла ты. Тебе теперь решать, рассказывать ли обо всем братьям, или нет.

— А вы что посоветуете, просветленный?

— Молчать. Неведение – лучшая защита.

Я решила так же. Если расскажу братьям правду, они начнут в себе копаться, и при виде центавриан будут нервничать, тем самым себя выдавая. А пока они уверены, что являются обычными землянами – к ним не подкопаться. И, прежде чем что-то рассказывать, нужно сначала все узнать о нашем генетическом наследии.