Гнездо там, где ты. Том I (СИ) - Краснова Алёна (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
— Нет- нет, я ещё не выжила из ума! Этот путь к уничтожению, точнее, к медленному самоуничтожению, — ответила я сама себе. — Пусть я злобная ведьма для них, но не конченный человек для себя.
Мы словно две параллели, которые самым причудливым образом судьбоносно пересеклись для взаимного исцеления. Моё — будет продолжительным, не так-то просто избавиться человеку от многослойного яда, накопленного годами, его — мне казалось, теперь я знаю, что делать.
Не секрет, что немощное тело излечить можно подходящим снадобьем. Это дело верное и нехитрое. Но кто задумывался о том, что заблудшую в сомнениях душу также возможно излечить? Более того, со стороны ею возможно управлять. А ведь при должном умении есть такие мастера, что диву даёшься, как ловко способны манипулировать душой. И для этого не обязательно быть магом, достаточно неплохо разбираться в человеческих страстях и вовремя вставить нужное словцо. Подозреваю, что и моему отцу не чужда эта наука. Мне, конечно, до него далеко, но, тем не менее, кое-чему он меня научил, в том числе и нескольким полезным заклинаниям, в частности — чарам забвения.
Но прежде нужно срочно менять лечение, заодно будет возможность убедиться, правдив ли сон, в чем, в принципе, я и не сомневалась. То, что воину необходима именно кровь, я бы сказала: “Тут и к ведьме не ходи”, если бы сама не была ею. Я улыбнулась собственной шутке и, чувствуя, что во мне взыграло профессиональное самолюбие, отталкиваясь от теории, что Квинт — феноменальное порождение двух сущностей, в конце концов, решилась на поочередное использование чистой крови, что приемлемо для темных эльфов, и крови, насыщенной негативной энергией страха жертв, без чего не могут обойтись демоны.
Я подхватила плошку, наполненную кровью, совершила должный обряд очищения и понесла в хижину, подмигнув Северу. Мой приятель, обладая вредным характером, время от времени устраивал мне “сладкую” жизнь, а вернее — бессонные ночи. Когда мы не сходились в каком-либо вопросе, эта наглая морда до рассвета выла под дверью, намеренно не давая мне спать. Чувствую, ждёт меня ещё одна. Он пренебрежительно фыркнул, завертелся волчком и устроился у тисового дерева, повернувшись ко мне хвостом. Да уж, друг называется …
Так как руки мои были заняты, я по привычке толкнула не совсем спиной хлипкую дверь и тем же непосредственно образом переступила порог собственного жилища. Однако, сделав пару шагов, к собственному удивлению обнаружила, что упёрлась задом во что-то… Вот чёрт! Чьи-то руки прошлись по моим плечам, по бокам скользнули вниз, уверенно обхватили талию и замерли.
— Квинт? — воскликнула я и медленно, чтобы не пролить содержимое сосуда, повернулась, хлопая глазами от резкого контраста между ярким полуденным освещением двора и полумраком хижины. Ну кто же ещё?! Мой пациент стоял по пояс обнаженный, благо дело, что в штанах, и нагло ухмылялся.
— Такая красота гибнет посреди болота! — нарочито вздохнул воин. Ладони его легли поверх моих, сжимающих плошку, и поднесли её к губам. Не отрываясь от меня, он выпил эликсир. Вдруг резко отшвырнул сосуд, схватил меня в охапку, притянул к груди так, что ноги мои повисли в воздухе, и со смехом закружил по комнате. Черти плясали в его зеленых с янтарными бликами глазах, и невозможно было оторваться от их завораживающей пляски. О! Это был уже не тот немощный легионер, силы которого были опустошены смертельным ранением. Пышущий здоровьем, дьявольски притягательный в своей дерзости чужеземец, твердо стоящий на бренной земле, словно ветку удерживал меня одной рукой. Чуть надавит и пополам переломит.
— Пусти, — приказала я, но мой призыв больше походил на блеяние жалкой овцы, чем на требование уверенной в себе женщины. Чёрт! Почему в его присутствии я постоянно попадаю в конфузные ситуации, а ещё чаще — робею? Определённо мне легче ещё раз встретиться с одноглазым, чем противиться магнетизму аврановых глаз. А он, будто понимая это, ещё крепче стиснул меня одной рукой, свободной же… бесстыдно схватил за задницу.
Я задохнулась от возмущения. Это неслыханно! Он вообще соображает, с кем он?! Я что ему, девка дворовая, или, быть может, сама перепутала заклинания и вместо чар забвения на сон наложила заклятие скудоумия? Да мыслимое ли дело ведьму за задницу хватать?! Как нельзя кстати вспомнилось предостережение отца об осторожности с воином. Уж не это ли он имел ввиду? Тогда чего, спрашивается, я рот раззявила и молчу? Опомнившись, я забарабанила кулаками по его плечам и выпалила:
— Да пусти же! Не было про меж нас уговора лапать меня.
— Верно, не было, хотя я очень даже не против, нимфа, — смеялся он, но видя моё недовольство, неохотно убрал руку.
— То-то же. А теперь немедля поставь меня на место, — указала я пальцем на пол, сердито хмуря брови и чувствуя, как на щеках вспыхнул румянец.
— И не подумаю, — лениво улыбаясь, заявил он.
— Что? — я настолько растерялась, что не нашлась, что сразу ответить.
Он же, воспользовавшись моим замешательством, продолжил: — Нимфа, я обещал тебе, что буду нежным и ласковым, если вытащишь меня с того света, помнишь?
— Смутно.
— Зато я всё прекрасно помню, — посерьёзнел он, и бесшабашная улыбка сошла с его губ.
Я испугалась, что заклятие не сработало, и он помнит свой сон — воспоминание о матери.
— Что ты помнишь? — произнесла я, затаив дыхание.
— Помню, что ты ответила на мой поцелуй.
Квинт не спросил напрямую, но в сдержанных его словах неприкрыто звучал вопрос: — “Почему?”
В обоюдном молчании я рассматривала красивое, спокойное мужское лицо, на которое время скупо нанесло жесткие штрихи одинокой усталости, и мне до одури, до зуда в пальцах хотелось разгладить каждую чёрточку так, чтобы вновь вернуть ему улыбку. Но на сей раз искреннюю, заразительную, чтобы потеряться в ней всем сердцем, и вместе с ним смеяться над таким нелепым одиночеством в прошлом. Мы внимательно смотрели друг другу в глаза, оба неидеальные, непохожие на многих и многих иных, совершенно разные меж собой по природе, но, с другой стороны, кто же тогда под стать ведьме, если не демон, пусть даже наполовину?
— Поцелуй меня, ведьма… — прошептали его губы.
Глава 25
(ЛОНДИНИУМ)
Алистар
— Ну и мода нынче пошла — чуть что, сразу кулаком по морде. Что-то не очень мне в последнее время везёт, — поморщился я, в темноте оценивая на предмет увечий собственное лицо.
Похвастаться было особо нечем. Один глаз, правда, не пострадал, но вот второй полностью заплыл, и видеть им я не мог. Вновь рассечённые губы распухли. Кажется, досталось и носу. Тошнота и головокружение свидетельствовали о возможном сотрясении, и гул в ушах стоял такой, что не слышно собственной речи. Ко всему прочему, с учётом того, что находился я в кишащем крысами затхлом каменном подземелье, ледяная сырость которого пробирала до костей даже сквозь лужёную эльфийскую кожу, дела мои были на редкость дерьмовыми.
Да уж! Красавец, не иначе. Сейчас кулаки Фиена мне казались дружескими объятиями, а с учётом ситуации, в которую умудрился вляпаться по собственной глупости, пожалуй, я был готов согласиться с демоном, что все беды из-за баб. И венец лидерства в их плеяде я бы с почестями водрузил на очаровательную головку Иллиам Дроум-Зартрисс, ласку нежных пальчиков которой имел сомнительное удовольствие испытать несколько часов назад на собственной шкуре. Я всё ещё пребывал в лёгком ступоре от её столь эффектного воскрешения, удивляясь, как умудрился быть настолько слеп, что не почувствовал темного эльфа. Не в пример интуиции, мой член отреагировал на неё моментально. Впрочем, ни один полноценный мужик не смог бы пройти мимо сего соблазна в юбке, а уж без неё … Сейчас, я готов был смеяться над собой, если бы не разбитая рожа и привкус горечи, которую испытывает неудачник, угодивший в ловушку.
— Хорош советник, ничего не скажешь! Над горячностью демонов посмеивался, а тут сам же им и уподобился. Да, вождь, тут не на голову нужно укорачивать своего советника, а на член, ведь чтобы поддаться на такую дешёвую уловку, нужно быть полным мудаком, — усмехнулся я, вспоминая недавнюю угрозу Мактавеша обезглавить меня. Я осторожно утёр кровь с подбородка оторванным рукавом рубахи и попытался сесть, но стены камеры угрожающе зашатались, к горлу подступила тошнота, поэтому при всей брезгливости к условиям моего нынешнего пристанища, лучше было отлежаться на прогнившей соломе, куда меня бесчувственного и швырнули стражники, предварительно отведя душу:
