Полнолуние для магистра (СИ) - Горбачева Вероника Вячеславовна (лучшие книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
Вбежав под крышу портика перед входом в дом, Магистр перехватил Ликину руку у самой двери:
— Подождите! Не прикасайтесь! Минуту, буквально минуту!..
Отступил на несколько шагов и в очередной раз просканировал взглядом фасад. В воздухе зашумели невидимые крылья. Возвращались скроухи.
— Со всех сторон то же самое! — в отчаянии закричала Сквикки. — Дом разрушается! Отчего же вы не заходите?
— Свежие плетения нацеплены везде, — добавил Шикки мрачно. — Разъели всю стазисную сеть, лишь одна башня не затронута. Если ещё уцелел основной узел защитной сети, то только там. Но проникнуть туда мы не можем: окна закрыты, а каминная труба для нас узка. Почему вы до сих пор здесь? Надо торопиться! Я слышу, как трещат потолочные балки и перекрытия, скоро всё начнёт рушиться!
Невидимая Сквикки застонала, опустившись куда-то на ступени.
— Не сейчас, — медленно ответил Магистр. Отступил ещё на шаг, разглядывая что-то наверху. — Вот эта башня, что рядом с мансардой? Большая, не та, что дальше, декоративная?
— Да, большая, большая, почти совсем нетронутая, — нетерпеливо отозвался Шикки. — Но при чём…
— Тут, на входной двери ещё одно заклятье, — перебил его Магистр. — При попытке войти оно убьёт любого. Если бы восстановить местную защиту… Ангелика, что находится в этой башне, вы знаете?
Она кивнула. Ответ уже высветился, ясный, чёткий, вместе с соответствующей картинкой из чужой памяти, которая с недавних пор послушно оживала при малейшем запросе.
— Там дедушкин кабинет. Да, точно, кабинет.
— Постарайтесь вспомнить или спросите у Ангелики, если сможете: нет ли в этом кабинете рисунка пентаграммы или гексагона? Пятиугольника, звезды, или шестиугольника? На столе, на полу, в виде рисунка на стене или ковре, или гобелене… Это важно!
Лика судорожно вздохнула.
— Не пом… Есть! Только не пяти- и не шестиугольник, а октаэдр… нет, оксагон[1], потому что… да неважно. Он выложен на самом паркете светлыми дощечками на тёмном фоне. Я его запомнила из-за того, что…
— Прекрасно, расскажете об этом позже. На нём были какие-то знаки, символы?
— Да. Дедушка говорил, что это руны особого вида.
— И он расположен точно по центру комнаты?
— Да.
— А сам пол пустовал, или…
— Обычно да. Но когда я… Ангелика заходила туда в последний раз, дедушкин стол находился как раз в этом восьмиугольнике. Это важно?
— Очень важно, дорогая мисс.
Оборвав разговор, Магистр присвистнул. Совсем легонько, будто кого-то подзывая. И тотчас на его плече встрепенулся, оживая, мохнатый комок, про которого все успели забыть.
— Как звать? — сурово спросил Магистр.
Разбуженный воробей сердито чирикнул. Лика машинально перевела:
— Риччи, сэр!
— Вот что, Риччи. Хочешь заслужить звание моего личного Вестника, кормёжку шесть раз в день и право свить гнездо под крышей Ордена?
Перевод не потребовался. Воробей ошеломлённо помотал головой и разразился восторженным чириканьем.
— Значит, слушай внимательно, Риччи… Ангелика, дайте-ка сюда ваш платок! Риччи, берёшь вот это — крепко берёшь, чтобы не выронить, и летишь вон туда, к большой башне на два окна. Видишь? Смотри выше: там каминная труба. Твоя задача — проникнуть в башню. Мы войти пока не можем, зато ты сможешь. Труба, запомнил? Камин много лет не зажигали, тебе грозит разве что перепачкаться в саже, но что это для такого храбреца, как ты? Чистая ерунда! Так вот: попадаешь в комнату — и бросаешь этот платок на стол. Просто бросаешь. И жди нас, один не улетай, хорошо? Всё понял?
Кажется, воробей презрительно хмыкнул. Ловким движением выхватил из руки Магистра платок, умял в клюве половчее и взмыл ввысь.
Оставшиеся у крыльца люди и птицы затаили дыхание.
— Вот паршивец, — ругнулся Магистр, даже забыв извиниться. Не удивительно: вместо того, чтобы лететь к каминной трубе, самонадеянный вестник завис у самого подоконника одного из окон и… принялся протискиваться в дыру, образовавшуюся между откосом и треснувшей от начавшегося старения рамы. И ведь пролез! И исчез где-то в недрах дома.
А Лика вдруг подумала, что из-за закрытых ставен внутри кабинета темно, и отыщет ли храбрый воробышек во мраке то, что нужно? Всё-таки дневная птица, не ночная… Но отвлеклась это этой мысли, уловив, что вокруг стало как-то подозрительно тихо. Это перестала трескаться и отваливаться кусками штукатурка. Прекратили угрожающе скрипеть под ветром отвалившиеся ставни. Отпал от стен разросшийся плющ. И вообще, будто кто-то взял и остановил неприятно тикающий, всем до чёртиков надоевший маятник, и наступила долгожданная тишина.
— Молодец, — сказал Магистр. — У него получилось.
— Идём? — в один голос спросили скроухи.
— Да. Теперь можно.
Но с места никто из них так и не сдвинулся, лишь выразительно посмотрели на Лику. Она не сразу сообразила, чего, собственно, от неё ждут, а потом спохватилась: ну конечно! Именно она должна открыть дверь!
Сжав и разжав несколько раз кулак — на всякий случай, чтобы разбередить царапину и оживить кровоток — она прикоснулась к дубовой створке. И та, щёлкнув внутри себя чем-то железным, послушно подалась под рукой.
Наружу из дверного проёма пыхнуло целое облако пыли.
— Плохо. Он сплёл чары на базе ускоренного хода времени… — пробормотал Уэллс. — Погодите-ка, там темно из-за закрытых ставен.
С его ладони воспарило и нырнуло в дом крошечное солнце.
— Кто это «он»? — шёпотом спросила Лика.
— Тот, кто очень не хотел, чтобы вы здесь оказались… Позвольте, мисс, я всё же пойду вперёд. Господа скроухи, становитесь видимыми и будьте добры, займите позиции у нас на плечах. Не надо летать в незнакомом помещении, тем более с искусственно состаренными стенами и мебелью: мало ли что обрушится или сломается… Ангелика, держитесь позади меня и подсказывайте дорогу, но вперёд не забегайте: я постараюсь держать над всеми нами защитную сферу. Идём.
Подсадив на плечо Сквикки, Лика нерешительно шагнула вперёд. Подсказывать дорогу? А она сможет?
Но большая гостиная, открывшаяся ей, оказалась знакома. И белеющий прямоугольник старого турецкого ковра, и овальный стол, и пара кресел у камина… И широкий коридор под аркой, уводящий в библиотеку. И лестница, ведущая на антресольный этаж…
— Сюда, наверх, сэр!
В свете плывущего перед ними огонька клубы пыли казались живыми. Но добраться до людей они не могли, оседая на стенах защитной сферы. Через каждые десять шагов Магистр оставлял очередной рукотворный светильник висеть в воздухе и сотворял новый, и вскоре их путь обозначился целой цепочкой огоньков. На тот случай, если придётся быстро возвращаться, вернее сказать — бежать, подумала Лика, но совершенно не испугалась. Их вёл Волшебник, а значит — бояться нечего.
— Направо, — подсказывала она. — Ещё раз направо…
— Осторожно, не подходите к перилам, Ангелика. Похоже, они держатся на честном слове.
— Спасибо, я вижу. Теперь вот в этот коридорчик, там будет небольшая лестница в пять ступеней, она упирается прямо в кабинетную дверь.
В этом коридоре почти не было пыли. И сама дверь… почти не пострадала от стремительного старения, поразившего весь дом. Магистр кивнул, словно отвечая на собственные мысли:
— Так я и думал. Центр стазисного плетения подпитывался здесь, от оксагона; старый маг до отказа напитал его собственной силой. Чем ближе к нему, тем сильнее чары. Потому-то башня и уцелела. Если дом состарился на десятилетья, то здесь прошло месяца два, не больше…
— О, нет! — вдруг охнула Сквикки. — Если так, то… Скорее, Старшая! Мои детки! Что, если они уже…
Не дослушав, Лика рванулась вперёд, едва не сбив с ног Магистра. Тот еле успел развеять защитную сферу и запустить вслед девушке четвёрку осветительных шаров.
Где-то в глубине комнаты послышался истошный писк. И вслед за ним…
— Мои детки! Птенчики мои!
Сквикки с шумом обрушилась рядом с плетёным креслом, нырнула под него — и клювом вытянула оттуда гнездо, которое они с Ангеликой-Младшей год назад наспех соорудили из шляпной коробки. Среди мягких лоскутов и обломков скорлупок барахтались, вытягивая шейки, три пушистых беленьких птенца, которых старательно успокаивал, оглаживая крыльями, вконец растерявшийся воробей.
