Однажды. Не ты. Не я (СИ) - Морская Лара (читаем книги txt) 📗
Его губы подрагивали. Левой рукой, в перчатке, он теребил край рубашки.
«Волнуется», — поняла я, и это мне понравилось. Последовала за ним в тень, и Анри протянул мне бутылку воды.
— Я готов ответить на любые вопросы, — сказал он, щурясь.
— Нельзя ли построить навес около разлома, чтобы отдыхать и хранить инструменты?
Анри моргнул и отступил на шаг. Знаю, что он имел в виду совсем другие вопросы, но не готова к разговору.
— Можно.
— Спасибо, — натужно улыбнулась я и направилась к родителям.
Больше никаких вопросов не было. Вернее, они имелись и в большом количестве, но ни один из ответов не смог бы изменить беззвучную пустоту наших отношений.
Анри подался следом в попытке остановить, но передумал. И правильно.
— Тали, ты зачем ему нагрубила! — надулся отец. — Он — нормальный мужик, только вот не пускает меня к аборигенам. А у них в селении столько всего, я подсмотрел. Они на циновках едят, прямо на улице. Готовят на чёрных кострах, представляешь? Не понимаю, что они жгут, чтобы пламя получилось чёрным?
— Рихтер! Пошевеливайся, надо закончить пораньше, Александр придёт к нам на ужин. И ты, Тали, тоже не отлынивай, — приказным тоном заявила мама. Вот, начинается.
Я направилась прямиком к магам, договорилась о встрече. Спорить с родителями бесполезно, пусть ужинают с кем хотят. Когда останемся наедине, я расскажу им всю правду. Пусть тогда решают, что делать с их новым приятелем. Тоже мне, профессор.
Я возвращалась домой почти наощупь. Кто же знал, что к восьми вечера станет совсем темно, а крохотные окна хижин почти не освещают окрестности. Домики похожи один на другой, а за ними — поле. Никаких обозначений, а я пока что не запомнила, кто где живёт. Бреду от двери к двери, заглядываю сквозь мутноватые стёкла, вдруг чувствую на себе чьи-то руки.
— Наконец-то! Неужели маги не могли тебя проводить?
— Я отказалась от их помощи, откажусь и от твоей.
Споткнувшись о порог, я побрела дальше, сбрасывая с себя руки Анри.
— Хорошо, тогда хоть возьми светильник.
— Не нужно.
Анри сунул мне в руки огонёк и отступил в темень.
— А ты… — я подавилась словами и стремительно пошла вперёд.
— Наталия!
— Что!
Ушёл бы он, и без него тошно.
— Твой дом в другой стороне, ты прошла мимо него несколько минут назад.
— Знаю!
Разворачиваюсь и иду обратно.
— Наталия!
— Что ещё?
— Я пошутил.
Тьфу ты. Не могу смеяться и ненавижу его за то, что ему весело.
— Прости меня, Наталия, я просто очень рад тебя видеть.
Сказано так искренне, что от этого мне стало ещё хуже.
— Это не взаимно. Оставь меня в покое.
— Я бы и рад, но не могу.
— С какой стати?
— Клавдия готовит десерт, и я обещал твоим родителям вернуться. С тобой.
Это ж как нужно растянуть ужин, чтобы только-только подобраться к десерту? Хотя, если они говорили об артефактах, то удивляюсь, что дело вообще дошло до еды.
Злоба пенилась под кожей, шипела на языке. Ох, достанется ему сейчас.
— Нашёл? — мама выбежала навстречу в переднике, папа — за её спиной.
— С каких это пор вы за меня волнуетесь? — ядовито поинтересовалась я, собираясь напомнить о том, как в детстве разгуливала по таким вот деревням в гордом и голодном одиночестве.
— С таких! — ответила мама, корча грозную мину. — Александр, попробуй пирог. Мука здесь совсем не та, но всё равно поднялось, так что должно быть съедобно.
Анри покорно последовал за ней и взял кусок бананового пирога.
— И как вам, Ваше Величество? — Прислонившись к стене, я скрестила руки на груди. — Сравнится с королевской кухней?
Я была разочарована эффектом. Анри-то подавился, но вот мои родители ничуть не удивились.
— Шыш, Тали, бедняга подавится от твоих подколок.
— Замечательный пирог, — сдавленно сказал Анри, пытаясь проглотить липкое банановое тесто.
— Мама, папа, перед вами — Дионизий Анри Лиссон, великий король Шиана.
Слово «великий» получилось особо удачно, издевательски и с презрением.
— Тали, прекрати! Нечего об этом распространяться. Никогда не знаешь, кто подслушивает.
— Вы об этом знаете? — опешила я.
— Конечно. Сядь, Тали, покушай. — Отец усадил меня напротив Анри. — Александр рассказал нам всю правду.
— Всю правду? А как насчёт того, что зовут его совсем не Александр и не Манрико?
— У меня восемь имён, — ответил Анри, — одно из них — Александр. Манрико — девичья фамилия моей матери.
— Он нам всё объяснил, Тали.
— Всё?? Всё??? Клянусь, он не объяснил вам даже сотой, тысячной доли того, что мы… что он… что со мной случилось! А вы сразу стали на его сторону! Обманули меня! Когда вы с ним познакомились?
— Месяц назад.
— Месяц???
Сжав кулаки, Анри смотрел на тарелку. Над остатками горячего пирога клубился липкий банановый пар.
— Александр, ты бы снял перчатку, неудобно в ней есть. Никто не станет смотреть на твои шрамы.
— Сними перчатку, — попросила я, ведомая догадкой, и он послушался. От основания пальцев до предплечья руку обвивали глубокие шрамы от ожогов, местами до кости. — Остатки вязи, — констатировала я. — Как ты умудрился выжить?
Анри посмотрел на меня, и я встала и снова отошла к стене. Не могу быть рядом с ним, хочется выйти наружу, в вечернюю духоту.
— Обжёгся горячим чаем, — тихо сказал Анри, а я посмотрела на родителей. Видели бы вы их лица! Умиление, сочувствие, как будто Анри — их сын, нашедшийся после долгих лет.
— А почему не залечил тираблисом? — спросила я, вспоминая, как Элбрайт лечил мои ожоги во дворце Шиана.
— Не захотел. Некоторые вещи случаются для того, чтобы о них помнить.
Родители синхронно развернулись и посмотрели на меня. Укоризненно.
— Тали, имей совесть, ты бы хоть выслушала мужчину.
— Я уже слышала всё, что он может мне сказать.
— Я приехал в Лиодезию в октябре, — отодвинув тарелку, Анри тоже встал и отошёл к стене. Похоже, никому не сидится. — Нашёл тебя. Стоял у твоего дома, следил за тобой, порывался подойти, но не мог найти слов. Мне нет прощения.
— Поэтому ты решил затащить меня на остров и поговорить здесь, при родителях.
— Александр написал нам и попросил о встрече. Он рассказал нам обо всём.
— Обо всём? — содрогнулась я, и Анри кивнул.
— Я не понимаю, почему ты кочевряжишься, — мама попробовала пирог и тут же выплюнула его в салфетку. — Александр — видный мужчина. Ну, понравился он женщине, и что? Она оказалась творцом и немного не в себе. Его-то за что винить? Он и понятия не имел, что Алали на нём заклинило. Посмотри на него внимательно! Если не будешь порасторопней, он и здесь много кому понравится. Проворонишь такого мужчину.
Это — моя мама.
— Я как прочитала его письмо, так и поняла, что Александр — прекрасный человек, — продолжила она.
— Прямо так по письму и поняла?
— Прямо так. Скажи ей, Александр! Почему ты молчишь?
— Мама! Он завёл шашни с творцом Шиана, и это разрушило мою жизнь. Он мучил меня, считая, что Алали собирается его убить, а, на самом деле, она его любит. Ты бы видела её, она с ума сошла от этой любви! А мне пришлось переводить дневник, в котором описано всё в таких красках…
— Подожди! — встрял папа. — Нельзя осуждать мужчину за то, что в него влюбилась какая-то девица. Он же не знал, что она одержимая! Все мы допускаем ошибки, ты и сама-то не лучше. Целый год жила с мужчиной, который не мог отличить беназийский шрифт от лиодезийских прописей!
О, как к месту.
Да уж, это мой самый страшный грех.
— Даже так? — подал голос Анри. — Целый год?
— Смотри, Наталия, он сейчас передумает.
— Что передумает?
— На тебе жениться!
— Что???!!!
Прикрыв глаза, Анри покачал головой. Догадываюсь, что он представлял нашу встречу немного по-другому.
— Выслушай меня, пожалуйста, — тихо попросил он и с намёком посмотрел на родителей. Те удалились, понимающе подмигнув. — Много лет назад моя судьба свернула с правильного пути. Запуталась, заблудилась в магическом лесу Алали. Я не должен был стать королём, я никогда не искал власти и тяготился ею. Если бы не Одам, я бы отрёкся от престола и занимался только наукой. Во время дипломатической службы я часто бывал на Южных островах и собрал большую коллекцию растений. С ранней молодости я поддерживал связь с университетом Шиана, где и получил учёную степень. Но я свернул с пути и стал королём Шиана…
