Заговор маски (СИ) - Костылева Ляля (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
— Не шути, — она огорченно сникла, и Аурвандил взял ее за руку.
— Расскажи мне все. И мы подумаем вместе, что можно сделать. Ты ведь теперь часть меня, Горислава, что бы ни случилось. И вместе мы все решим, — ободряюще сказал он.
— Дело в том, что… — Горислава тяжело вздохнула, — моя стихия, на которой держится моя магия — огонь. Только она мне никак не дается. Я пыталась ею пытаться управлять — и бабушка Всемила меня учила, и в академии — только все без толку. Ничегошеньки сделать не могу и никак она в обычной жизни не проявляется, только когда…
— Когда что? — спросил Аурвандил заинтересованно.
— Когда я… Целуюсь, — нехотя признала Горислава. — Остромир однажды поцеловал меня — и обжегся. В буквальном смысле, понимаешь? У него ожог остался на губе и руке, которой он держал мои пальцы. И ты, когда целовал меня на мосту, тоже чуть не получил ожог. И сейчас, если бы я не отстранилась… Я не могу прикасаться к тебе. Даже когда ты обнимаешь, я чувствую опасность. Бабушка Всемила сказала, если я не научусь управлять стихией — сожгу и себя, и того, кого люблю. Но я не могу этого допустить. Да и ты вряд ли захочешь жениться на такой, как я. Что толку от жены, к которой не сможешь подойти? — она взглянула на Аурвандила с сожалением и отчаянием, но с удивлением обнаружила, что его глаза горят азартом.
— Магия огня, — медленно проговорил он, — и ты — его проводник. Что же ты раньше молчала?
— О таком не слишком приятно говорить, — нахмурилась Горислава, — и… Я не понимаю…Ты что, доволен этим известием?
— Ну, печалиться тут точно нечему, — бодро и деловито сказал алхимик. — А твои профессора давно бы справились с этим, если бы знали, в каком случае проявляется твоя стихия, — он улыбнулся, — впрочем, хорошо, что они не знали. Что ж… — он поднялся на ноги и протянул девушке руку. — Начнем укрощать твою стихию. А заодно и попытаемся освободиться.
Горислава удивленно захлопала глазами и встала без его помощи:
— Тебе вообще-то лучше лежать.
— Ерунда! — отмахнулся он, — я себя прекрасно чувствую. Подбери склянку со светом, пожалуйста, мне тяжело наклоняться.
Сбитая с толку Горислава подобрала светящийся флакон и повернулась к Аурвандилу:
— Я тебе о таком рассказала… А ты так реагируешь, словно…Я не понимаю! Бабушка Всемила сказала, я могу сжечь любимого человека! Я думала, это боги не велят мне…
— Горя! — алхимик положил ей руку на плечо, — боги тут совершенно не при чем. И ты бы сожгла меня, если бы не рассказала. Но теперь мы со всем справимся — помнишь, я говорил, вместе мы со всем справимся! Ты мне доверяешь?
Горислава не задумываясь кивнула и немного успокоилась, но решила уточнить:
— Так ты… Не перестанешь меня любить из-за…
— Ни на каплю меньше, — с улыбкой заверил ее алхмик, — но ты должна пообещать мне сейчас слушаться меня, что бы я ни приказал. Сделаешь?
— Ну… — Горислава в смущении пожала плечами.
— Ты моя будущая жена, ты же должна меня слушаться, верно? — голос его звучал настойчиво, но лукаво, он не давил, а уговаривал. Горислава вздохнула и подчинилась.
— Да, мой будущий муж, я буду тебя слушаться… — она задумалась, — а это ты мне предложение сделал?
— Официальное предложение я сделаю тебе в более подходящем месте, — ответил он, забирая склянку из ее руки и светя на стены. — А для этого нам надо выбраться из этого. Ага! Вот он, проход. Пожалуйста, иди за мной след в след, милая!
Они прошли по широкому недлинному коридору и уперлись в массивные деревянные ворота, окованные железом.
— Примерно так я себе это и представлял, — кивнул алхимик и повернулся к сирене. — Ты помнишь? Ты обещала подчиниться, что бы я ни приказал.
Та в волнении кивнула:
— Да… Я тебе верю, Аурвандил.
— Хорошо. Ничего не бойся, Горенька. — Он развернул ее лицом к воротам, — положи на них руки.
Горислава с трепетом повиновалась и повернула голову.
— А теперь что делать?
В этот момент, совершенно неожиданно для девушки, Аурвандил сделал шаг к ней сзади, крепко обнял здоровой рукой и страстно поцеловал. Тело Гориславы среагировало мгновенно: жар затопил ее и она попыталась отстраниться.
— Нет…
— Продолжай, прошу, — прошептал Аурвандил и заставил ее замолчать, принявшись целовать ее еще жарче. Горислава чувствовала себя так, будто нежится под горячими, но ласковыми солнечными лучами, она позволила себе чувствовать то, что чувствовала.
Аурвандил застонал, оторвался от ее губ и уткнулся в шею девушки:
— Руки, — приказал он властно, — сконцентрируйся на них, напрявляй жар в ладони! Ну же!
— Я не могу, — выдохнула в полуотчаянии-полуистоме сирена.
— Можешь, ты можешь все, — сказал он ей в самое ухо и прикоснулся губами к нежной коже ее шеи.
Горислава глубоко вздохнула, запрокинула голову и последним усилием воли заставила думать себя о том, как весь жар сосредотачивается в ее ладонях. В тот же миг она услышала громкий треск и с удивлением распахнула глаза. Перед ней лежали обугленные обломки дерева, бывшие воротами. В лицо ей повеяло зимней свежестью и прохладой. Снаружи ярко светила луна, но на востоке небо уже светлело.
— О Перун! У нас получилось! — воскликнула она радостно и повернулась к алхимику. Улыбка сбежала с ее губ. Половина лица ее возлюбленного были алого цвета. Губы начинали пузыриться волдырями ожога.
— Аурвандил! — в отчаянии воскликнула Горислава.
— Все-все, не волнуйся, — он махнул рукой, — все хорошо. Ты умница. Ты справилась.
— Тебе нужно зелье! — засуетилась сирена, — обезболивающее! И что-то там наверняка есть от ожога в Яриной сумке! Какой ужас!
— Могло быть хуже, — глухо произнес он, — ничего. Ты только дай мне обезболивающего — и пойдем в Мунхейм. — он зачерпнул снег ладонями и погрузил в него лицо.
Горислава сбегала за сумкой Яролики, осторожно приобняла алхимика и поцеловала его здоровую щеку.
— Прости… Ты так страдаешь из-за меня, — сказала она с неподдельным сожалением.
— Я счастлив куда больше, — ответил он, и Горислава угадала, что если бы он мог, алхимик сейчас бы широко улыбался.
Она тяжело вздохнула, ощущая себя и счастливой, и виноватой, и, осторожно поддерживая любимого, повела его прочь от дома. Они шли по главной аллее парка к массивным кованым воротам, когда вдали послышались голоса.
— Это хирдманы. — сказал Аурвандил и остановился, — пожалуй, подождем их тут.
Ноги юноши подкосились, и он почти упал на снег — Горислава не могла удержать его. Девушка в испуге склонилась над ним и погладила по необожженной щеке.
— Я люблю тебя! — прошептал он. — Ты выйдешь за меня, милая?
— Да, да, Аурвандил, — отозвалась она дрожащим голосом, — только пожалуйста, пусть все с тобой будет хорошо! Я тебя тоже люблю! Я выйду за тебя!
— Хорошо, — он улыбнулся, поморщившись от боли, и потерял сознание.
— Помогите! Сюда! Тут раненый! — закричала Горислава что есть мочи. Но в этом не было нужды. К ним уже бежали со всех ног хирдманы и лекари. Аурвандила подхватили крепкие мужские руки и понесли его прочь от проклятого дома, а Горислава, которую уверили, что хотя он и без сознания, жизнь его теперь вне опасности, шла рядом с женихом, крепко сжимая его ладонь своими пальчиками.
Глава 36
Яркий рассвет над Люнденвиком понемногу переходил в яркое солнечное утро, такое редкое зимой. На улицах появились не только первые торговцы, но и любители ранних прогулок. Город просыпался и заполнялся неторопливым шумом, который как и во всякий другой день, мог слушать любой горожанин.
Однако это степенное спокойствие было нарушено в один миг. Сперва с шумом раскаркались вороны, по давней традиции гнездовавшиеся на Южных воротах. Затем раздался топот копыт, и показалась существо, отдаленно смахивающее на лошадь. Оно промелькнуло по улице, распугав прохожих и скрылось вдалеке, завернув на центральную улицу, ведущую к зданию Тинга.
— Ох ты ж, — вытер лоб трактирщик Кари, выглянувший на шум. — Что за чудище нам боги послали? Никак от самой Хель посланник!
