Между Призраком и Зверем - Сурикова Марьяна (читать лучшие читаемые книги txt) 📗
– Миледи, – лакей слегка придержал за локоть, направляя к откинутым ступенькам, помогая подняться внутрь просторного экипажа. Дверца захлопнулась с громких треском, отчего я вздрогнула. Внезапно поняла, что миг, которого ждала всю ночь, не сомкнув глаз и глядя на светлеющее небо за окном, лежа в кольце крепких рук, чувствуя на виске горячее дыхание, наступил. Теперь можно было не скрываться и, закрыв лицо ладонями, я заплакала: «Прощай, Кериас. Как же я тебя люблю!»
Атрионы подчинялись моим указаниям, я поняла это, когда следуя в карете к городским воротам, вдруг приказала свернуть на узкую улочку модного квартала. Мне не возразили, только достали оружие и проводили к дверям знакомого салона, окружив со всех сторон.
Улыбка на лице отворившей дверь модистки медленно угасла, когда мадам узрела закрытый экипаж и эскорт из лучших воинов императорской охраны.
– Амели, – я протянула ей безвольную руку, – я приехала проститься.
Роскошная мадам болезненно скривила очаровательный ротик и быстро качнула головой:
«Зайди хоть на несколько минут, дорогая».
В этот раз не было задушевных речей и советов, комментариев по поводу внешности или даже простых вопросов. Амели задала только один:
– Ты действительно этого хочешь?
Действительно ли хочу? Да!
– Пожалуйста, сделайте меня такой, какой была до встречи с ним. Пусть я стану еще неприметней, пусть совсем потеряюсь в море других лиц, Амели. Не нужно подчеркивать природных достоинств, просто верните, как было когда-то. Верните мне меня.
– Однажды изменившись, ничто не становится прежним, дорогая, но я постараюсь. Пусть будет, как желаешь ты.
Я вышла на улицу, закутавшись в плащ и натянув капюшон пониже, и поскорее спряталась в карете. Экипаж покатил по дороге, а вскоре миновал и раскрытые ворота столицы. Пейзажи за окном сменяли друг друга, мы проезжали какие-то деревушки и города побольше, возделанные поля, леса, мосты над широкими речками. А я бездумно смотрела в окно, потому что время словно застыло, остановилось в одной точке, бесшумно тикая, но не сдвигаясь вперед.
Перед глазами освещенная камином гостиная, император в кресле с высокой спинкой смотрит на меня, а я опустила голову, не в силах встретиться с ним взглядом. А потом картинка меняется, и я гляжу на свою руку, лежавшую поверх его груди, пальцы выглядят такими тонкими и белыми, почти прозрачными на фоне его загорелой кожи. Он, не мигая, смотрит в окно, а за ним медленно поднимается солнце.
Сердце пронзило резкой болью, карета качнулась, подпрыгнув на кочке, и я вдруг слетела с сидения и очутилась на коленях. Слезы снова защипали глаза и, уткнувшись лицом в сжатые кулаки, так и оставшись на полу, я плакала и шептала:
– Я скучаю по тебе, Кериас, я так тоскую.
ГЛАВА 21
Короткие остановки в пути совершались лишь тогда, когда главный среди атрионов отдавал громкий приказ, а затем коротко стучал по стенке кареты.
– Миледи?
Выходила, садилась на расстеленное покрывало, ела и пила, что давали, потом вставала, повинуясь предложению размять ноги, прохаживалась по небольшой полянке, не смея отойти далеко, а затем снова забиралась в свой экипаж, и мы ехали дальше.
Я не считала дни и бессонные ночи, но видела, как постепенно зеленые и сочные пейзажи сменяются видами суровых скал далеко на горизонте и растительность становится более скудной, словно выцветает.
На ещё одном привале, в этот раз не на милой зеленой полянке, а на ровном участке горного плато, главный атрион снова постучал в стенку кареты, а когда я вышла, передал теплый плащ с меховой оторочкой.
– Укройтесь, миледи, мы скоро минуем границу Иннеи.
Впервые за дни бесконечного путешествия я ощутила какой-то отголосок эмоций.
Иннея? Независимое княжество? Неужели Кериас решил укрыть меня в землях своего врага?
Там внизу расстилались вересковые пустоши, а на вершинах далеких скал серебрились шапки снега. Я коснулась запястья, на котором сам император проявил метку в виде неприметного цветочка. Сейчас кожа выглядела чистой, серебристые линии исчезли без следа.
Уже когда солнце скрылось за горизонтом, а сумерки мягко скрасили резкие очертания высоких сосен впереди, я услышала приглушенный разговор атрионов. Главный спросил: «Это единственная дорога, через лес?»
Как оказалось, память все же фиксировала наш бесконечный путь даже сквозь марево моего равнодушия, покрывшего налетом все эмоции, кроме ноющей боли. И сейчас она услужливо напомнила, что за время поездки мы старались придерживаться открытых мест и даже выбирали объездные пути, шедшие вдоль полей, но не срезали напрямик через рощи и леса.
– Суровый край, – ответил кто-то из воинов, – здесь нет других дорог. Но можно ехать не напрямик, а придерживаться берега реки. Будем закрыты с одной стороны.
– Тоже верно, – заметил главный, а потом отдал приказ, – держимся берега.
Чего так боялись ответственные за мою жизнь воины, я поняла, когда над лесом взошла полная луна, осветив высоченные сосны и посеребрив реку, вдоль которой растянулся наш отряд. К сожалению, атрионы не могли теперь окружить карету со всех сторон, поскольку тропинка оказалась узкой. Тем, кто преследовал нас, вероятно, от самой столицы, наконец-то выпал шанс, а я убедилась, что Кериас не обманул насчет планов заговорщиков в отношении меня.
Экипаж резко дернулся и остановился, а затем снаружи послышались крики. И хорошо, что я не отворила окно, пытаясь разглядеть происходящее за ним, а вместо этого вжалась в спинку сидения. Пуля со свистом стукнулась в стекло, но не смогла пробить, а затем в стенку точно посыпался горох. Засевшие внутри пули взрывались, кроша толстое дерево. Послышались громкое шипение и треск, как от подожженного фитиля. Дверца со стороны реки внезапно распахнулась, и меня с силой ухватили за запястье и потянули наружу.
Я попыталась вырваться, но узнала молодого атриона в защитной маске по его форме и прекратила сопротивляться, послушно выскочив из экипажа.
– Следуй за мной, – сказал, судя по приглушенному тонкому голосу, молодой юноша и потянул меня к земле. Пришлось распластаться и ползти за ним следом. Мы почти достигли кустов, когда сильный взрыв позади накрыл ударной волной. Мое плечо рассек осколок стекла, а темная ткань дорожного костюма быстро напиталась кровью.
Охнув, сжала зубы и продолжила ползти за атрионом. Позади слышались звуки борьбы, крики раненых и короткие приказы начальника охранявшего меня отряда, которые так резко оборвались, что я затормозила.
– Не оборачивайся, ползи, – сдавленно прошипели впереди, и я узнала эти интонации.
– Эви?
– Тш-ш.
Я тут же замолчала и поползла дальше, хотя передвигаться становилось все труднее. Ноющая боль в плече росла, а из-за потери крови начинала тихонько кружиться голова.
– Тебя ранили? – шепотом спросила кошка, когда порыв ветра качнул траву в ее сторону. – Да.
– Перевязать надо, иначе увидят след.
Она затормозила, повернулась ко мне, безошибочно определила раненое плечо и, беззвучно ругаясь, достала что-то из кармана. Шепнув: «Терпи», – нанесла на рану нечто настолько жгучее, что кружение перед глазами сменилось плотной темной пеленой.
– Очнись, – Эви встряхнула меня за здоровое плечо, – я слышу их, Миланта, прошу, двигайся как можешь скорее.
– Там река, – с трудом прошептала ей, опираясь на здоровую руку и отталкиваясь ногами, изо всех сил продвигая непослушное тело, заставляя его пробираться вперед, сквозь колючие кусты.
– В этой воде мы и нескольких минут не продержимся, – сдавленно ответила кошка, – слишком холодно.
Преследователи, прочесывавшие лес и добивавшие тех, кто еще сражался за нашей спиной, передвигались быстрее. Им не было нужды ползти, но колючие кусты хоть как-то замедляли их движение. Мой костюм оказался изорван в нескольких местах, ветки цеплялись за волосы, лезли в лицо, но я упорно следовала за Эвелин, старавшейся увести меня подальше.
