Дочь княжеская. Книга 1 (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна (полная версия книги txt) 📗
В душе разрасталась слепящая пустота.
Как будто ушло что-то. Навсегда. С кровью ушло, по живому. Она ещё не знала, что любая завершённая работа вызывает подобное опустошение и что это, в целом, нормально, а лучшее, безотказное в таких случаях лекарство — сон.
У неё всё ещё было впереди.
Жемчужные плантации готовились к весне. Надо было проверить, как жемчужницы перенесли зиму, то есть, гидрокостюм в зубы и вперёд. И первая же смена показала, насколько несовместимо вязание по магическому контракту с тяжёлой подводной работой…
Поначалу ничто не предвещало плохого. Хрийз ползла вдоль рядов, осматривая и отмечая замершие раковины. Их подберут позже, сейчас главное оценить ущерб. Мёртвые жемчужницы имели тусклый серый цвет, и бочонок-симбионт водяной лилии медленно, уползал от трупа на поиски нового хозяина. Душераздирающее зрелище. К счастью, погибших моллюсков было крайне мало. Одна-две на огромный ряд, не больше.
Вода на глубине слабо светилась синим флуоресцентом, исходящим от самих жемчужниц. Из-за этого подводный мир, без того фантастический, казался уже совсем инопланетным. Как Хрийз потеряла сознание, она не поняла и сама. Ей казалось, что она всего лишь моргнула. Один миг. И надоевшая за пару часов картинка жемчужного поля сменилась на кессон контролирующей платформы. Хрийз тупо моргала, ничего не соображая. Она не помнила подъёма!
Вокруг было слишком много народу для обычного завершения рабочего дня. И штатный целитель в бело-голубой форме… И младший Црнай. Хрийз посмотрела на него и поняла, что лавочка закрывается. Что теперь делать и как дальше жить повисло на тоненьком волоске над пропастью.
— Придёшь в себя, зайди ко мне, — сухо бросил Таачт Црнай.
Развернулся и вышел. Хрийз со стоном села. Голова взорвалась мигренозной болью, перед глазами завертелись тёмные мушки, ладони сами прижались к пылающим вискам. Врач положила свои руки поверх, от её пальцев поплыло жаркое целительное тепло. Боль начала неохотно отступать…
На плантациях использовалось несколько управляющих платформ, одна центральная, к которой была приписана и Хрийз, и двенадцать подчинённых. Учитывая протяжённость жемчужных полей, подобная организация была оптимальной. Младший Црнай редко оставался на берегу в рабочее время. Приезжал сам, обходил все платформы чуть ли не каждый день, следил за их состоянием и обслуживанием, спускался под воду сам, бывали дни, когда сам лично собирал жемчуг или возился с жемчужницами или участвовал в каких-то ремонтных работах, обучал новичков… Его уважали в том числе и за это. За знание деталей сложной подводной работы, за то, что справлялся не просто не хуже остальных, а — лучше. Личный пример руководителя всегда действует ободряюще, поневоле тянешься за ним. Вот он-то навряд ли позволил бы себе потерять сознание в поле.
Хрийз думала, что, наверное, опустилась на рифы и раздавила садок. Что же ещё. Хотя как раздавить было можно, на глубине тело весит иначе…
Личный кабинет младшего Црная располагался сразу за диспетчерской зоной. Небольшая комнатка с непременным прудом под панорамным окном. За окном на поверхности ледяной ветер гонял позёмок по застывшему морю, а внизу, под толстой коркой льда, дышала жизнью глубина. Губки, кораллы, мелкие рыбки, яркие водоросли, люминесцентная подсветка… Насколько, конечно, можно было разглядеть всю эту красоту сквозь воду бассейна и наружное стекло…
— Присядь, — велел хозяин кабинета, жестом указывая на один из пуфиков. Хрийз осторожно примостилась с карешку. Вот тоже, деловой стиль по-местному. Вместо стульев — мягкие лавочки.
— Надеюсь, ты понимаешь, что с работой не справляешься.
Хрийз уныло кивнула. Понимает, конечно. Только от того понимания легче не становится. Выгонит, как есть выгонит. И обратно, в Службу Уборки… а что при этом с заказом от сЧая делать, вопрос, можно сказать, даже вопросище.
— Я перевожу тебя к диспетчерам в штат, — сказал младший Црнай. — Две воьсимцы на подготовку, без отрыва от производства, так сказать. Да, получать будешь меньше, но зато не будешь в обмороки падать на глубине. Зачем ты вообще согласилась на этот каторжный труд?
— Деньги нужны были, — ответила Хрийз, уминая в себе радостное облегчение: не выгнали!
— Деньги… — он покачал головой. — Да, деньги немалые, но головой тоже думать надо. Ведь ты Вязальщица, как я слышал, а им вообще тяжёлый труд противопоказан.
— Я… мне нужно на что-то жить, — ответила Хрийз. — Я же одна совсем.
Тут же прикусила язык. Нечего жаловаться. Одна так одна, что теперь сделаешь.
— Одна, — сочувственно сказал Црнай. — Замуж выйти не думала? Сразу часть проблем решится.
Замуж? Сказал. Хрийз покачала головой:
— Пока не планирую замужество. Рано!
— А если рано, почему не пойдёшь на обучение по контракту? В ту же «Сияну», или куда-нибудь ещё?
— Я хотела заработать, чтобы не подписываться на семидвешь, — объяснила Хрийз. — Семидвешь — это много, не хочу.
— Ты думаешь, у нас ты сможешь заработать большую сумму всего за год? — удивился он. — При таком слабом здоровье?
— Я ошибалась, — честно признала Хрийз.
— Задумайся о будущей профессии. Уже сейчас думай. И не глупи, семидвешь — это не так уж и много, время пройдёт быстро. Или замуж выходи. А у нас тебе делать нечего. У диспетчера работа тоже не сахарный мёд. Всё. Свободна.
Он встал к окну, вполоборота, и этим движением, позой, посадкой головы неприятно напомнил своего отца, старого Црная. Но сын ведь и должен повторять своего отца, не так ли? Хрийз тихонько встала и ушла. Надо было понимать слова начальства так, что контракт с нею осенью продлевать не будут. Следовало ожидать. И младший Црнай был прав насчёт здоровья. Хафиза Малкинична сказала, что летом поднимет статус. То есть, она, Хрийз, будет считаться полноправной гражданкой. То есть опять же, получит полный рабочий день и полную смену, а не щадящий курорт, как сейчас.
Замуж… За кого? Что-то желающие не спешат в очередь, стукаясь лбами. Снежан о свадьбе совсем не думал, учитель Несмеян… не будем о грустном. Кто ещё остаётся? «Судьба» по прозвищу Малыш? Ой! Такого «малыша» в мужьях с приплатой не надо, а самое главное, она сама ему как жена не упала ни разу, и наверняка же есть у него женщина, а то и не одна. Не может быть, чтобы не было. Замуж!
Заказ не шёл. Казалось бы, что там какая-то рубашка после того, что было сделано для доктора сТруви. А вот не шло, хоть плачь. Что-то Хрийз не понимала, что-то делала не так, и книга открывалась на таких страницах, где объяснялась какая-то совсем уже запредельная заумь. Хрийз врылась в библиотеку. Забава Желановна, распорядитель библиотечного зала, прониклась упорством девчонки, корпевшей над книгами, и старалась подсказывать, но и она мало чем могла помочь. Библиотечная магия в корне отличалась от вязальной, хотя несколько неоценимых фолиантов найти помогла. Их объём приводил в дрожь. Забава Желановна предложила не пренебрегать «Общей теорией магии», ценный совет, но в «Теории» была тысяча страниц, не меньше, сведений по вязальной технике она содержала мало, и в хаотическом порядке, в основном, как примеры к тому или иному правилу. У книги была другая совсем задача, её предполагалось читать медленно, вдумчиво и с расстановкой, не меньше года. А Хрийз нужны были именно примеры и лишнего года в запасе не имелось…
Между рабочими дежурствами на центральной платформе и библиотекой в Сосновой Бухте пришла весна. Тёплыми дождями, потоками ручьёв по оттаявшим улицам, первыми зелёными почками на чёрных голых стволах, алыми и синими подснежниками, пробившими корку слежавшегося на газонах снега. Налетевшая с юга буря за восьмицу взломала ледяной панцирь на воде, и освобождённое море яростно ревело, бросая на гранитные стены набережной громадные волны, все в белой пене.
Сообщение с Сосновой Бухтой наладили после того, как установилась ясная, хоть и ветреная, погода. По краям фарватера выстроились буи, генерировавшие поле магической защиты — от льдин, которые прибывали из открытого моря, и штормовых волн. Получилась фантастическая водная дорога. Световой день увеличился значительно и продолжал прибывать. Хрийз вставала по утрам в зеленоватых сумерках, а после рабочей смены в корму служебному катеру смотрел золотой закат. Хрийз только сейчас начала осознавать, насколько соскучилась по солнцу. Пусть зелёному, но солнцу! Полуночный мрак, рассеиваемый оранжевыми фонарями уличного освещения, уходил вместе с зимой, и печали по нему не возникало.
