Крылья (СИ) - Славина Ирена (книги без сокращений TXT) 📗
— Крис, я не шучу! — завопила Дио. — Мне уже ясно, что никаких других нет! Мне интересно, почему ты вообще начал его принимать. Остаточные настолько сильны?
— Кофе хочешь? — спросил я, пытаясь съехать с темы и наблюдая за тем, как её лицо багровеет от злости. Надо же, а ведь совсем недавно мы исполняли прямо противоположные роли.
— Как долго ты его колешь?
— Два месяца.
— Побочные есть?
Я выразительно посмотрел на неё и сделал глоток кофе.
— Понятно. Сонливость, — проворчала она.
— Браво.
— И, судя по тому, что я пять минут назад наблюдала в спальне, — реалистичные сны.
— Брависсимо, sor!
— И хреновый аппетит.
— С чего ты взяла?
— Элементарно. В этом доме нет ничего, кроме кофе, алкоголя и сухого протеина. Холодильник тут — исключительно предмет интерьера.
— М-м-м... Э-э-э... Я питаюсь в ресторане, — попытался отвертеться я.
— Да? А чтобы съесть бутерброд перед сном или тост на завтрак — тоже бежишь в ресторан? — насмешливо выдала она и решительно зашагала к холодильнику, из которого, — святое дерьмо, когда же она успела всё это купить? — вытащила хлеб, йогурт, яйца, кусок бекона, джем, кукурузные хлопья, молоко и — ну конечно — огромную упаковку свежей выпечки.
— О, тогда, возрадуйся, сегодня тебе не придется идти в ресторан, потому что я сейчас всё это приготовлю и — ты всё это съешь!
«Да чтоб меня...»
— Ты шутишь?!
Она отпилила кусок хлеба и начала старательно намазывать его джемом.
— Шутки закончились. Так что или начинай рассказывать, или... приступай к еде.
— И что же ты хочешь знать? — поинтересовался я, наблюдая, с каким усердием Дио взялась за мою кормёжку.
— Всё, Крис. Твоя любимая сестра желает знать всё, — она придвинула ко мне миску хлопьев и плеснула в неё молока. — Почему ты выглядишь в десять раз хуже, чем два месяца назад. Так, будто тебя сбросили с крыши, потом кое-как собрали по кускам и при помощи магии заставили снова ходить. И не поверю, что дело только в Силентиумe и его побочках. — Дио села напротив. — Это тело точно здорово? Что за остаточные реакции тебя донимают? Почему ты просто не обратился в реабилитацию, составил бы мне компанию, в конце концов. Есть что сказать?
— Я выбираю завтрак, — отрезал я и, игнорируя взбешённый взгляд Дио и превозмогая подкатывающую тошноту, взялся за еду.
***
Пока я приканчивал невыносимо огромную тарелку гранолы с йогуртом, Дио исчезла в своей комнате и спустя десять минут явилась в смелом коктейльном платье кроваво-багряного цвета. Ни дать ни взять суккуб[41] на последнем курсе факультета Греха и Соблазна, не слишком опытный, но от того еще более опасный...
— Как тебе платье? Не слишком открытое? Мама пустит меня в нём на порог своего ресторана?
— К этому платью должна идти в комплекте пара телохранителей. Ты просто божество в юбке...
— Спасибо, — Дио подбежала и повисла на моей шее.
Любимая soror…
— Как я рад, что ты наконец в порядке.
— Мне бы хотелось, чтобы в порядке был и ты, — выдохнула она мне в ухо, но, не желая возвращаться к этой теме, вскочила и непринужденно защебетала:
— Одевайся! Я погладила тебе рубашку! Надеюсь, ты одобришь мой выбор. Даю тебе ровно десять минут, соня.
— Соня?
— Если не уложишься в десять минут, то будешь еще и копуша.
— Кажется, мне стоит пересмотреть список своих любимых сестёр.
— Давно пора. Наконец-то я потесню малышку Альцедо с пьедестала, — хихикает Дио, и её заразительный смех бодрит меня лучше любого кофе.
***
«Гнездо ангелов» — заведение, принадлежащее моей матери, было выстроено на обрывистом склоне горы. Казалось, здание просто вросло в горную породу, хотя воплотить эту иллюзию в жизнь стоило целого состояния. Внутреннее убранство тоже порядком облегчило кошелек моего отца: отделка из натурального камня от Антолини, дизайнерская мебель от Джио Понти, скатерти из египетского хлопка, раковины в уборных, вырубленные из цельных кусков кварца. Но моей матери хватило вкуса не превратить это место в нагромождение стекла, камня и бездушной роскоши: тут же была каминная кладка от пола до потолка, барная стойка из грубо отесанного дерева, мягкие стулья с обивкой цвета топленого молока, вазы с полевыми цветами и аромат свежей выпечки, витающий в воздухе. Удивительно, но здесь можно было не только принимать породистых гостей и чопорно стучать вилками по хрусталю, но и незатейливо глушить виски из стакана, чем я и собирался заняться в ближайшие несколько часов.
Вип-парковка сплошь забита знакомыми машинами: кабриолет матери, чуть поодаль — мерседес Никтеи, а рядом с ним, бок о бок, — угольно-черный седан Неофрона. Вот с кем я буду рад посудачить...
— Врезать сегодня Неофрону за тебя? Только скажи и домой на этой машине он поедет с водителем.
«Я тоже потом поеду с водителем, но это моей радости не убавит...»
Диомедея так и застыла — с одной ногой, торчащей из открытой двери машины.
— Не сегодня, Крис. На правах виновницы торжества могу я просить тебя об этом? Я хочу безупречный вечер в компании друзей, хочу, чтобы на этой фреске были только теплые краски.
— Договорились, — сказал я, промолчав о том, что цвет крови — тоже вполне себе теплый цвет...
***
— Крис, Диомедея, — хостес зала, красивая пятидесятилетняя брюнетка в белой рубашке, узкой юбке и безупречно завязанном галстуке, протягивает мне руку, — Добро пожаловать! Всё как обычно? Или...
— Да, как обычно, спасибо, Тиана.
— А мне ничего не надо, Тиа, буду пить, что под руку попадётся, — хихикает Диомедея, подхватывает бокал шампанского с подноса официанта и исчезает в полумраке зала.
Пространство наполнено оранжевыми бликами камина, звоном стекла и приятным лаунжем. Совсем скоро сюда слетятся, как птицы, десульторы со всей Европы, выпьют за здоровье наследницы Уайдбека (перешёптываясь у неё за спиной, как тяжко пришлось бедняжке), справятся о внезапном прыжке дона Анджело (в перерыве между ризотто и запеченым окунем), обсудят с матерью график взаимных визитов на год вперёд и так же легко разлетятся утром... Еще одна безупречная зарисовка из жизни заколдованного клана, члены которого могут позволить себе всё, ну или... почти всё. Всё, кроме звёзд с неба и счастья умирать от любви.
Воспоминание о Лике болезненно скользит по нервам. Как легко она бы вписалась в реальность этого вечера. Как легко она бы очаровала мою мать. Как легко бы мы заставили всех десульторов уронить на пол челюсти, не сводя друг с друга глаз и излучая чистую, горячую, нескромную Инсанью. Я и она: два стакана текилы на безалкогольном празднике, два заряженных пистолета среди пластиковых игрушек, два счастливых безумца среди профессоров психиатрии! А потом с каким удовольствием я бы увёл её отсюда... И, едва перешагнув порог моей квартиры... Да нет, всё началось бы куда раньше: на парковке. Нет, еще раньше: в лифте по пути на парковку...
— Ну и как там, в облаках? — голос Альцедо возвращает меня на землю.
— Восхитительно, — прикрываю глаза я.
— Как ты вообще? — спрашивает он и плюхается рядом с большим стаканом какой-то розовой дряни, украшенной фруктами и бумажным зонтиком.
— По-старому, — я вытащил из кармана упаковку кофеина, выковырнул из блистера таблетку и запил её большим глотком Лафройга.
— Не понимаю, почему ты до сих пор ширяешься Силентиумом. Он тебе явно не помогает.
— Посмотри на свой стакан и, может быть, поймёшь.
— А что с моим стаканом? — захлопал ресницами тот.
— Если ты якобы избавился от остаточных реакций Изабеллы, то скажи, какого черта ты всё еще носишь туфли на безумном каблуке, благоухаешь, как консультантша парфюмерного магазина, и пьёшь розовый коктейль, украшенный клубничкой?
— Ы, — ошарашенно буркнул Альцедо, как будто только сейчас заметив, что перед ним стоит.
— Вот-вот. Может быть Силентиум работает не так... быстро? Особенно если дело доходит до.... массивных поражений мозга, — закончил я.
