Крылья (СИ) - Славина Ирена (книги без сокращений TXT) 📗
— Никтея! Противосудорожные? Хоть что-то здесь есть?
Ее трясло так, будто к ней подсоединили электроды, но она пыталась что-то сказать мне, указывая глазами на шкаф из тёмного дерева на противоположной стене кабинета. Я рванул к шкафу, распахнул дверцу и опешил: все его полки были завалены медицинскими препаратами: бутылки, пачки таблеток, снотворные, транквилизаторы, спазмолитики, антиконвульсанты...
— Ники? Что тебе колят в таких случаях?! — я обернулся к ней и понял, что Никтея мне больше не советчик: её глаза закатились, а челюсти крепко сомкнулись.
Роняя на пол лекарства, я вытащил из шкафа пластиковый бокс со шприцами, нашел среди них шприц с антиконвульсантом и ввёл все пять кубиков в подключичный катетер, который открылся моим глазам сразу же, как только я расстегнул её воротник.
***
После инъекции её судороги сразу пошли на спад. Я сидел и держал её голову, пока они окончательно не затихли. Утреннее солнце гуляло в светлых волосах, крыло выглядывало из-за воротника, дыхание — такое слабое, что не всякий сможет уловить. Но вот её веки шевельнулись, обнажая покрасневшие затуманенные глаза.
— У тебя был приступ, — объяснил я. — Не вставай пока. Эпилепсия?
— Да.
— Рядом с тобой постоянно кто-то должен быть.
— У меня есть врач, который постоянно сопровождает меня, — хрипло ответила Никтея. — Но сегодня я впервые за последние полгода дала ему отгул...
— Ники, это был очень сильный приступ. Если бы здесь никого не было, то... не знаю. Гипоксия и отёк мозга. Как часто случаются приступы?
— Каждую неделю.
Я едва поверил ушам. Такие мучения? Каждую неделю?!
— Не проще ли поменять тело? — спросил я прямо, изучая её лицо, тронутое зеленоватой бледностью.
— Не проще, Крис. Когда дело доходит до смены тела, то простых решений просто не существует в природе.
— Разве весь тот риск, о котором ты говорила, не покрывается с лихвой возможностью попасть в здоровое полноценное тело?
— Посмотри на себя, милый, кажется, ты пришел ко мне избавиться от своего «здорового, полноценного» тела, с которым, видимо, всё-таки что-то не так. Во всем этом есть некая ирония, не находишь? Так кто даст мне гарантию, что следующее тело будет лучше, чем это, а не наоборот?
— Иногда лучше рискнуть, — упрямо сказал я.
— Странно слышать это из уст человека, который три года своей жизни провёл в теле-ловушке. Нет ничего хуже неоправданного риска, все рано или поздно убеждаются в этом.
Я помог ей подняться.
— Так что за причины вынуждают тебя прикончить тело, дорогой? — Ники стояла напротив, бледная, изможденная, едва держащаяся на ногах.
Теперь я был уверен на сто процентов, что она не поймет. Это тело доставляло ей столько страданий, но она не бросала его, демонстрируя невероятную силу воли, мудрость и выдержку. И тут я — пытающийся уничтожить себя в угоду какой-то там... Инсанье. Она не поймёт, теперь у меня не было никаких сомнений.
— Я не уверен, что ты посчитаешь эти причины достаточными, Никтея.
— Тогда мой ответ нет. Я не даю разрешения.
***
— К чёрту разрешения. Составишь мне компанию? — буркнул я в трубку, выискивая свою машину на парковке.
— Как это к черту разрешения? — пискнул Альцедо.
— Мы просто попрыгаем с парашютами. И мой просто не раскроется. Бывают же всякие случайные... случайности.
— Ах, случайные случайности! Конечно! Как раз после разговора с Никтеей, где ты умолял её о досрочном завершении. Ты её за дурочку держишь?
— Плевать.
— Демонстрировать полное пренебрежение к законам Уайдбека? Как раз в эти тяжелые времена? Когда полиция караулит десульторов на каждом углу? О господи... Даже не знаю, смогу ли я стать соучастником этого вероломного преступления, Крис... Разве что...
— Ну?
— Флакон винтажных Мицуко от Герлен и я вся твоя, — ржёт Аьцедо.
— Ты очень плохо кончишь, Изабелла. Очень-очень плохо, — расхохотался в трубку я.
Мы распрощались, я забрался в машину, откинулся на спинку кресла и, не раздумывая, сделал еще один звонок.
— Привет. Ты нужна мне завтра... Да, Альпы... Попрыгать с парашютом, угу. Любое время, выбери сама. До скорого, Урсула.
— До скорого, сеньор, — отозвалась одна из учших пилотов Уайдбека.
***
Квартира после ухода Дио казалась особенно пустой и тихой. Никто не скачет по кухне с ножом, не тычет меня носом в тарелку с кукурузными хлопьями, не рассказывает неимоверные истории, не пытается наставить меня на путь истинный. Любимая soror... Моё решение точно расстроит её, но однажды она всё поймёт. Она поймёт, что я не из тех, кто надеется на авось. Я больше не из тех, кто играет в русскую рулетку. В моей следующей авантюре под названием «похищение сердца Лики Вернер» больше не будет просчётов.
Я двинул на кухню, сварил себе еще кофе и вдруг осознал, что просто умираю от голода. Последние молекулы Силентиума медленно покидали мой организм, унося с собой сонливость и отвращение к пище. Больше нет нужды его принимать. Холодильник стараниями сестры был под завязку забит восхитительной едой. Я сунул в духовку лазанью, и тут до меня дошло, что я могу съесть в три раза больше, чем обычно! О, теперь я знал, чем займусь в ближайшие двадцать четыре часа!
Прикончив лазанью и целую тарелку цезаря, я налил себе полный стакан красного вермута и растянулся прямо на полу. Поразительно, какое облегчение чувствуешь, когда наконец перестаешь болтаться между небом и землёй и принимаешь решение.
Никтея, конечно же, не купится на эту уловку. Она скорее поверит в летающий розовый чайник, чем в то, что мой парашют мог случайно не раскрыться после того, как я вымаливал у неё разрешение на прогулку до Альп.
Но всё это, по большому счету, не имело никакого значения. Меньше, чем через сутки, я окажусь в своём теле, и всё станет на свои места. Туман рассеется, даруя этому миру еще одного безумного влюблённого или... едва не сошедшего с ума десультора.
***
Как только я разделался с очередной порцией еды, в дверь позвонили. Я открыл дверь и... Чёрное кашемировое пальто, малахитовые глаза, крыло птицы, выглядывающее из-за воротника. Госпожа Генеральный директор собственной персоной. Я так и замер на месте со стаканом вермута в одной руке и пультом от телека в другой.
— Почему ты не сказал сразу, что дело в любви? — спросила Никтея прямо с порога, ткнув пальцем мне в солнечное сплетение.
— Эээ... Что? — закашлялся я.
— Перевожу на ваш молодежный язык: почему ты не сказал, что дело в Инсанье, когда пришел ко мне за разрешением завершить прыжок?
Я тяжко вздохнул, жестом пригласил её войти и помог снять пальто.
— Как ты узнала?
— Отвечать вопросом на вопрос — невежливо, — ответила та.
Я снова почувствовал себя чумазым подростком, которому тётя Ники только что навешала люлей за недостаточное усердие.
— А вести прослушку моих разговоров?!
— Твой телефон больше не прослушивается!
— Тогда кто принёс на хвосте? Альцедо?
— Он хотел как лучше.
— Или еще одни духи?
— Нет. Лосьон для тела.
Я расхохотался, да так, что чуть не охрип. Ники навернула круг по ковру и плюхнулась в кресло.
— Почему ты не сказал сразу, Крис?
— Ты там чуть не умерла у меня на руках. Человек, с таким мужеством переносящий эпилепсию, вряд ли принял бы всерьёз проблемы... вроде моей...
— Значит, это правда? Ты влюбился в женщину?
— Ну уж точно не в мужчину.
— О, Пречистая дева! За что мне всё это?! — воскликнула Никтея, вскидывая руки и с мольбой глядя в потолок. — Если в следующий раз начнёшь мучиться от любви, то, умоляю, скажи мне сразу. Тело с Инсаньей лучше уничтожать как можно быстрее.
Я пару раз моргнул и покрепче сжал стакан.
— С этого места поподробней.
— С радостью, Крис. Люди с... Инсаньей, как вы называете это чувство, — перестают быть вменяемыми существами. Взять хотя бы...
— Диомедею. Я в курсе.
— О, ты в курсе?! Значит легко поймёшь меня! Неофрон собирается уволиться с должности, потому что невеста требует от него прекратить гулять под пулями. А перед этим моя драгоценная племянница чуть не наградила Неофрона репутацией чудовища, который жарит детей на сковородке. Теперь мне придется искать ему замену, а это не так просто. До самого Нео теперь вообще не достучаться — ходит как под дозой круглосуточно, парит в облаках, никакой собранности и боеготовности. Слава богу, что хотя бы вы с Кором прекратили свои игры и эксперименты... О нет, Инсанья — это всегда проблемы!
