Крылья (СИ) - Славина Ирена (книги без сокращений TXT) 📗
— Кто-то еще доставлял тебе подобные проблемы, кроме Дио?
— Крайне редко, но бывало. Случалось, десульторы приползали ко мне, как побитые щенята.
— С Инсаньей?
— О да.
— И что же ты им рекомендовала?
— Уничтожить тело конечно.
— И как, помогает?
— У меня нет однозначного ответа. Но я изо всех сил желаю тебе удачи. Надеюсь, метастазы Инсаньи, еще не успели прорасти к тебе в самую душу…
«О нет, я надеюсь, что их там уже не счесть…»
***
Ближе к ночи позвонила Диомедея. Общение с Элли явно пошло ей на пользу. Она говорила так радостно и возбужденно, словно только что нашла клад. Или нет, зачем мелочиться, — Священный Грааль!
— Что бы ты там ни говорил, я не собираюсь сдаваться, — начала она.
С разбега в карьер — это так по-... диомедейски.
— И тебе здравствуй, — ответил я.
— Крис, ты не мог бы говорить по-русски? — спросила она весело.
Мы знали русский в совершенстве, но в общении друг с другом всегда предпочитали латынь, так что эта просьба меня слегка ошарашила.
— Зачем? Насколько я помню, ты терпеть не можешь русский.
— Да просто так. Я зашла в русский ресторан и не очень хочу выделяться, — едва сдерживая хихиканье, сказала сестра.
— Учитывая твою новую внешность, тебе не поможет даже самый безупречный русский, — хмыкнул я.
— Кто знает, — прощебетала Дио и снова пустилась во все тяжкие:
— Так вот, я не сдамся. У этой истории должен быть другой конец.
— Дио, вчера мы достаточно...
— Да знаю, знаю. Просто, когда я вижу, как мой любимый брат собирается сделать самую большую глупость в своей жизни, я не могу молча смотреть на это.
— Это не глупость, это взвешенное решение, чёрт бы его побрал. — отрезал я. — И уж точно самое лучшее решение с начала этого прыжка.
— Я хочу заехать к тебе завтра... Можно?
— С одним условием, — я снова перешел на латынь. — Мы больше не будем говорить об этой девушке.
— Хорошо. До завтра, — попрощалась Дио.
— Vale, soror.
Что-то она сегодня подозрительно сговорчивая.
***
Ночь обещала быть долгой: впервые за очень долгое время я больше не чувствовал усталости и сонливости. Кажется, тело решило наверстать всё то упущенное время, которое ему пришлось проторчать в кровати. Я сел у камина и принялся срезать с руки пластырь, фиксирующий катетер. Белые обрезки потрескивали и обугливались к огне. Сам катетер полетел туда же.
Как тихо бывает по ночам. Я забыл начисто. Золотая россыпь огней вдоль берега Лугано, ветер, напитанный ночной свежестью, мириады звёзд в небесах. А сколько мыслей в моей окончательно проснувшейся голове! Сколько чувств... Телефон звякнул трелью от входящего сообщения. Смс от Диомедеи.
«Я тут подумала... Если твои чувства к ней однажды умрут вместе с этим телом, то не случится ничего страшного, fra. Тогда она просто достанется кому-то другому. Ты расстанешься с ней, и я с твоего благословения тут же познакомлю её с кем-то из парней Неофрона — с обычным человеком, не десультором, который сможет дать ей то, чего не дашь ты».
Вдох. Выдох.
«Достанется кому-то другому», — перечитал я, выкатив глаза.
«Познакомлю её с кем-то из парней Неофрона».
«С обычным человеком, не десультором, который сможет дать ей то, чего не дашь ты".
Я непроизвольно сжал руку в кулак, и тут же — ох, проклятье! — вздрогнул от резкой боли, обжёгшей ладонь. Стакан с вермутом, который я вертел в руке, лопнул, когда пальцы сжали его чуть сильнее, чем он он мог выдержать. Я раскрыл ладонь и стряхнул с неё стекло. Вниз закапало вино вперемешку с кровью.
Как мило с твоей стороны, Дио! Я оценил, чёрт тебя дери!
Я вытащил из ладони мелкие осколки, обработал порез, завернул ладонь в бинт и только после того, как с раной было покончено, поразился бессмысленности того, что только что сделал.
***
К полудню приехал Альцедо, сияющий, как новогодняя ёлка, и разодетый, как на парад.
— Как ты? — спросил он, распахивая передо мной дверцу своей чёрной, как смоль, Акуры.
Странно, что Альчи всё еще не избавился от своего агрессивного внедорожника и не завёл какой-нибудь... розовый бентли. Не всё пропало!
— Я отлично.
— Что с рукой?
— Начал свое самоубийство с неё.
— Очень смешно.
— Просто в руке лопнул стакан.
Альцедо сел за руль и сдул с носа модную чёлку.
— «Просто» стаканы в руках не лопаются.
— У меня лопаются.
Альцедо посмотрел на меня, как на чокнутого, и завёл мотор.
— Теперь я знаю вкус безумия, Альцедо. И он мне нравится.
***
Урсула была на месте. Едва заметный кивок, сдержанный жест рукой — вот она, женщина, покоряющая небеса. Мы сели в вертолет, и в тот момент, когда он оторвался от земли, разгоняя по траве волны, последние силы покинули меня.
— Второй раз, Крис. Ты заметил?
— Что? — очнулся я.
— Кажется, крошка Урсула сегодня не выспалась.
На последних словах вертолет снова странно повело, как будто у него начали заклинивать лопасти. Альцедо вскочил и, выругавшись, рванул к Урсуле. Я закрыл глаза, разрешая остаткам рассудка утонуть в легкой вибрации. Шум двигателей здесь напоминал легкий рокот, кресло было таким мягким и уютным, что я бы не отказался от парочки таких же в своей квартире... Всё-таки Уайдбэк знал толк в летательных аппаратах: с этим вертолетом ничего не случится, даже если за штурвал посадить ребёнка. Через десять минут мы доберемся до моей конечной остановки и тогда...
«Феликс, умоляю тебя, останься», — вспыхнуло в моей памяти. Последняя фраза Лики, которую она выдохнула, засыпая на моих руках. Господи, как же я хочу увидеть её снова...
Из кабины, выволакивая моё сознание из тумана, донесся встревоженный голос пилота. Я открыл глаза. Закрыл и открыл снова.
Передо мной стояла Урсула. И судя по её глазам, с вертолетом что-то было не ладно.
ЧАСТЬ III
Amor Vincit Omnia[48]
I can fly, but I want his wings.
I can shine even in the darkness,
But I crave the light that he brings,
Revel in the songs that he sings,
My angel Gabriel…[49]
— Lamb — “Gabriel”
36. Ответь мне
Назад к аэродрому. Гул ветра такой, что закладывает уши, я сжимаю в руке кулон, цепочка впивается в шею...
«Дио, не так быстро...» — умоляет одна часть меня, которая всё еще помнит, как легко машины рассыпаются вдребезги.
«Быстрее, еще быстрее!» — подгоняет вторая, которая бесстрашна, отчаянна и сегодня явно не в себе.
Быстрая езда всегда действовала мне на нервы, мне страшно, но я не могу позволить себе закрыть глаза. Я вглядываюсь в нависшее над аэродромом серое, предгрозовое небо. Я не отведу глаз, пока не увижу вертолёт.
Диомедея загнала машину на парковку, мы выскочили и добежали до здания аэропорта быстрее, чем успела осесть дорожная пыль. Я толкнула тяжёлую дверь, подбежала к окну, открывающему вид на лётное поле, и ткнулась лбом в холодное стекло. Вот и первые капли ударили по окнам. Вглядываюсь в серую мглу, но в проклятом небе нет ничего, кроме туч и молний...
— Лика... — рука Дио легла мне на плечо. — Он всегда был упрям, как тысяча ослов. И если что-то взбредало ему в голову, он никогда не отказывался от задуманного. Боюсь, он не вернётся. Мы пробудем здесь столько, сколько ты захочешь, а потом... приступим к плану Б.
Я горько ухмыльнулась сквозь слёзы.
— Оказывается, есть план Б? О, Всевышний! Пойдём найдём в горах его тело и оживим при помощи магии?
Диомедея кисло улыбнулась мне в ответ:
— Я бы на твоём месте не отзывалась о магии с таким пренебрежением. А что если...
— Что?
— Кой-какие чары действительно существуют в этом мире?
