Крылья (СИ) - Славина Ирена (книги без сокращений TXT) 📗

Немного сбитая с толку этими новыми технологиями, которых я отродясь не видела в ресторанах, и вообще обстановкой этого места, я почувствовала, что мой и без того слабый аппетит стремительно сворачивает позиции. Что мне выбрать? Что выберет он? Как мне потом за все это заплатить? Хотя конечно же Феликс не позволит мне платить. Господи, о чем я думаю... Мужчина моей мечты вот-вот расскажет мне что-то, что перевернет мою жизнь, а я думаю, как буду платить за чертову еду...

Феликс не спешил мне помогать. Он сидел напротив и не сводил с меня глаз.

— А что будешь ты? — не выдержала я.

— То же, что и ты, — улыбнулся он. Ох эта улыбка...

— Боюсь разочаровать тебя своим выбором. Эти названия блюд мне ни о чем не говорят.

Феликс заглянул ко мне в планшет:

— Мне тоже.

— Как? Судя по всему, ты бывал тут и не раз.

— Да, но ни разу не пользовался меню на немецком.

Я рассмеялась. Как легко он развеял моё напряжение.

— Немного учила в школе. А ты здесь обычно пользуешься итальянским?

— В городе да. Лугано — итальяноязычный кантон Швейцарии, здесь все общаются в основном по-итальянски. Хотя в местах, вроде этого, я могу себе позволить говорить на своём родном языке.

— На латыни, — подытожила я.

— Именно на ней, — подмигнул он.

— Дюра-лекс-сед-лекс, — лукаво улыбаясь, сказала я.

— Еще как суров.

— Невероятно, как это возможно — говорить на этом языке?

— Не раньше, чем ты поешь. Нам некуда спешить...

Он тянул время. Наша трапеза была всего лишь попыткой оттянуть тот момент, когда я обо всем узнаю. Потому что он боялся этого момента, и я чувствовала этот страх кожей. Нет, нет, нет... Неужели я услышу что-то, что заставит меня отказаться от него? Что ж, пусть попробует.

Я попросила Феликса заказать нам обоим то, что нравится ему, а сама выбрала десерт. Он отправил заказ, отложил планшет, и спустя несколько минут в нашем уютном уединении появилась не официантка, а сама хозяйка зала, что встретила нас на пороге ресторана. Какая честь... Она передвигалась легко и бесшумно, её тонкие ухоженные руки порхали, как бабочки, так что я даже залюбовалась. Последними на наш стол приземлились замысловатые стаканы и бутылка белого вина.

— Buon appetito, — проворковала хостес и оставила нас наедине.

***

Если бы еде можно было присваивать божественные ранги, то моя тарелка пасты тянула бы как минимум на архангела. Тонкие полоски яичного теста, пармезан, сливки, грибы, бекон — и мой желудок чуть не умер от блаженства. Потом были морепродукты в сливочном соусе, тирамису и капучино с рисунком на пенке... Я совершенно не чувствовала голод, пока не начала есть. И съела всё. Если бы рядом не было свидетелей, я бы с удовольствием облизала тарелку. Феликс был явно доволен. Тиана — хостес зала — унесла тарелки и принесла блюдо нанизанных на шпажки экзотических фруктов.

— Ты здесь часто бываешь, так?

— Да... Хотя за последние два месяца был только один раз.

— Было много работы?

— Не складывалось с аппетитом.

— Ты имеешь в виду, после нашего расставания? — сказала я быстрее, чем успела придержать язык. — То есть... твоего отъезда.

— Да, — кивнул он. — После нашего расставания.

Я отставила на стол чашку с кофе, чувствуя, что если не сделаю этого, то просто пролью всё на себя

— Ты... думал обо мне всё это время?

— Каждый из этих бессмысленных дней, — ответил он, глядя на меня в упор.

Дыши глубже, Вернер. А то задохнёшься. Задохнуться так легко...

— Тогда... почему не захотел вернуться?

— Иди сюда, — берёт меня за руку Феликс и увлекает за собой. У противоположной стены горит камин, разбрасывает жёлтые блики по полу и мягкому уголку, обитому белой кожей... Теперь нас не потревожит даже Тиана, когда решит унести тарелки. Я так жажду этого уединения, жажду и боюсь. Еще никогда держать себя в руках не стоило мне таких усилий...

Мы сели у огня и я прижалась к нему, бедро к бедру, он обнял меня и поцеловал в висок.

— Не могу насмотреться на тебя, — не выдержала я. — Я так скучала по тебе, по твоим рукам...

Я сжала его ладонь и посмотрела на него, едва не подставляя лицо для поцелуя. Феликс потянулся ко мне, но что-то в моей фразе остановило его. Он тяжело вздохнул и опустил глаза.

— Боюсь, то, по чему ты скучала, не имеет ко мне никакого отношения, Лика, — напряженно сказал он. — Я использую тело Феликса точно так же, как и ты иногда используешь тела других людей. Ты прошла через всё это, поэтому сможешь поверить... Это не моё тело. Я пытался избавиться от него, чтобы вернуться в своё. Мне жаль, но я — не он.

***

Я развернулась к нему, поджав ногу и едва не взобравшись к нему на колени. Он вообще понимает, о чем говорит?

— И слава богу, что ты — не он! — запаниковала я. — И всё то, по чему я скучала, имеет к тебе самое прямое отношение. Именно к тебе! Да я просто терпеть не могла Феликса, пока не пришёл ты! Не знаю, что со мной было бы, если бы он ко мне притронулся, но я бы точно не таяла от его прикосновений! Я скучала по тебе, всё это время, не по нему!

В какой момент мы успели поменяться ролями? Сидеть с открытым ртом в полном потрясении от услышанного должна я, а не он...

— Где твоё настоящее тело? — спросила я, пока Феликс пребывал в замешательстве от моего монолога.

— В специальной клинике. Лежит в коме, пока моя душа застряла тут, — хрипло ответил он.

— Когда ты вернешься в него?

— Года через три-четыре.

— А что будет с Феликсом, когда ты вернёшься? Где вообще... он?

В камине что-то треснуло, и сноп искр взвился в трубу.

— Феликса больше нет. Это первое из того, что тебе сегодня предстоит осознать.

— Да-да, ты уже говорил мне об этом... — зажмурилась я, прижимая его ладонь к своей щеке.

— Лика, — он склонился ко мне, требуя моего полного внимания, — услышь то, что я пытаюсь сказать тебе. Ты должна наконец понять, что на самом деле это означает.

Я подняла глаза и встретилась с его глазами: напряженные, сияюще-темные, как вулканические жерла. Сколько девушек сгорело в них?

— Случилось то, чего ты и твоя мать так боялись: Феликс мёртв. Его душа уже за пределами этого мира. Он больше никогда не вернётся. То, что ты видишь, — это всего лишь оболочка. А у меня — другая душа, другое прошлое и другое имя.

Я перестала дышать, пытаясь уложить в голове то, что он только что сказал. Конечно, я догадывалась о том, что он может быть кем-то вроде меня: незнакомая душа в теле Феликса, — но я никогда не задумывалась, где же в таком случае сам Феликс... Осознание смерти брата наконец настигло меня, как пуля, — стремительно и больно. А тот, кто сидел рядом, — обнял меня с каким-то судорожным пылом.

— Ты виновен в смерти Феликса?

— Нет. Это тело стало принадлежать мне через три минуты после того, как его душа ушла.

Чувствую не то чтобы облегчение, но нечто похожее. Что бы я сделала, если бы он сказал, что виновен в смерти Феликса? С тяжелым сердцем я признала, что даже тогда не смогла бы выпустить его из объятий...

— Что ты чувствуешь сейчас? — хрипло спросил он. — Не молчи.

— Грусть... Смятение. Мне правда жаль, но... Если бы этого не случилось, я бы никогда не узнала тебя?

— Скорей всего не узнала бы.

Торнадо чувств... Я бы ни за что не пожелала Феликсу смерти, но... не узнать того, кто сейчас сидел со мной рядом и смотрел на меня с таким волнением?

— Как он умер?

— От героиновой передозировки.

— А... как от неё умирают?

— Героин угнетает дыхательный центр в мозгу. Феликс заработал сердечную недостаточность и отёк лёгких. Он задохнулся. Впрочем, сомневаюсь, что он успел это осознать. Его сожительница сделала ему укол налоксона и искусственное дыхание, но было слишком поздно: Феликса в этом теле уже не было. Теперь в нём был я. Героин, налоксон и я — но ни частицы его души...

Я слушала его напряженный, бесцветный голос. Почему мёртв Феликс, а пожалеть и утешить мне хочется именно его?