По усмотрению директора (ЛП) - "Desert_Sea" (серия книг TXT, FB2) 📗
— Мне нужно, чтобы ты закончила то, что начала.
Тело Снейпа реагировало на нее, мышцы сокращались под ее невесомыми ласками. Она наконец поняла, что все не должно быть таким — суровым… жестким. Она поможет ему снять напряжение иным способом.
— Я обещала помочь. Я не сказала, как именно.
Бросив флоггер на стоящее рядом кресло, Гермина направилась к большому шкафу рядом с кроватью и распахнула одну дверцу.
— Мне надо повторить, что ты находишься в моих личных покоях? Приглашение сюда не дает карт-бланш на пользование моей личной собственностью.
Она проигнорировала его замечание, проводя пальцами по аккуратным рядам одежды, висевшим на вешалках внутри.
— Я настаиваю… немедленно прекрати, — предупреждение было недвусмысленным.
Она продолжила поиски. За одеждой обнаружился пояс, свисающий с какого-то крючка. Это не совсем подходит под то, что она задумала, но в крайнем случае можно будет воспользоваться и этим. Затем Гермиона открыла противоположную дверцу и нашла еще парочку крючков, на которых висели галстуки. Два черных. Никаких сюрпризов.
Она никогда не видела Снейпа в галстуке, но, возможно, он носил их только в особых случаях…
Возможно, в суд? Или на похороны?
Тогда ей пришла в голову мысль, что он всегда был одет словно на похороны, будто постоянно находился в трауре.
Но не сейчас. Сейчас он был раздет. И Гермиона обнаружила, что ей это по душе. На самом деле, была только одна вещь, которая, по ее мнению, могла бы улучшить его внешний вид. Схватив один галстук, она проверила его на прочность. И поняла, что тот прекрасно подходит.
Гермиона могла с легкостью обезмолвить его, но не хотела, чтобы он молчал. Она все еще хотела слышать его — звуки, которые он будет издавать. Но ей не нужны были слова. Она не могла больше их выносить. Становилось бы только хуже… вместе с ходом пьесы.
Лицо Снейпа помрачнело, а черты лица словно заострились, когда он увидел галстук, зажатый в ее кулаках.
Он взволнованно вскинул подбородок.
— Хорошенько подумай, стоит ли это делать.
— Вы считаете, я не уделяю достаточно времени размышлениям, директор? — она ответила, даже не пытаясь казаться невинной. Не было смысла водить его за нос. Приподняв галстук, она настойчиво вжала ткань ему в губы, пока та не застряла у него во рту, стянув шрам и заперев в ловушку его язык. Затем туго завязала его за головой.
Он выглядел недовольным. Сильно. Но было что-то еще — крошечная искра, мерцающая в тайниках этих невероятно глубоких омутов, собственно, чего было достаточно, чтобы продолжить.
Вновь обойдя его фигуру сбоку и оказавшись позади, Гермиона наклонилась ближе, глубоко вдохнув аромат его тела, прежде чем обеими руками проследить путь вдоль разномастных повреждений от плеч к бедрам — по новым рубцам, образовавшимся поверх старых. Она нежно потерла ягодицы, исполосованные ее старательными усилиями, пытаясь успокоить ноющие последствия порки.
Закрыв глаза, Гермиона прислонилась лбом меж его лопаток. Нанесение новых шрамов поверх старых не было решением. Теперь она знала. Она узнала об этом в этой комнате — он показал это ей.
И ей придется показать ему это в ответ.
Если она была для него болью, то могла стать и удовольствием — удовольствием, которым она хотела для него быть.
========== Глава 14: Оральных дел мастер ==========
Гермиона ощущала его напряжение под своим лбом, мышцы сжимались и дёргались, пытаясь оттолкнуть её прикосновения, но она продолжала гладить их, нежно массируя поврежденную спину и ягодицы. Придя к выводу, что Снейпу гораздо комфортнее принимать насилие, чем ласку, она восприняла это открытие на удивление спокойно. Хоть сейчас он и хотел избавиться от её прикосновений, а также волшебных веревок, о чем время от времени свидетельствовали резкие рывки связанных воедино запястий, он все еще был возбужден — Гермиона специально проверила это, скользнув ладонью вдоль бедра и обхватив твёрдый ствол, прежде чем вернуться к растиранию красных следов, оставленных ею ранее.
Снейп и не скрывал, что хотел этой боли, поэтому Гермиона не могла не задуматься о том, как часто он подвергался насилию в прошлом, оставаясь страдать в одиночестве. Конечно, происходящее даже близко не походило на пережитое тогда, но Гермиона хотела по максимуму использовать предоставленную ей возможность, чтобы показать заботу и заставить его понять, что он заслуживает больше, чем страдания. Возможно, это не было тем облегчением, о котором он просил, но она надеялась, что смогла бы передать, несмотря на свои слегка подспудные действия, свое искреннее желание помочь.
Наконец убрав руки с его тела и отступив на шаг, Гермиона достала палочку из кармана и обошла обнаженную фигуру. Встав напротив Снейпа, она отметила, что ткань галстука сильно врезалась ему в рот, обнажая зубы и, казалось, была затянута слишком туго, но этот кляп был крайне необходим. Она ещё раз в этом убедилась, когда поднесла палочку к его лицу и услышала внезапные, но все равно непонятные слуху команды, сквозившие яростью и очевидной угрозой.
Снейп ей не доверял. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, кроме возникающего вследствие этого резонного вопроса — почему он позволил поставить себя в столь щекотливое положение?
Он действительно думал, что сможет и дальше контролировать каждый её шаг? Что она будет продолжать легко поддаваться влиянию, даже находясь в доминирующем положении? Или его главной целью было бросить ей вызов? Это была ещё одна жертва?
Вероятность того, что Снейп мог сделать это специально, пробудило в ней сильную тревогу, о которой она и не могла подумать ранее. Мысль о том, что она могла свести на нет эти усилия, грозили окончательно выбить из колеи. Поэтому Гермиона решила отбросить беспокоящие ее сомнения — в первую очередь для своего же собственного душевного спокойствия.
Суровая борозда меж бровей директора углубилась, а невнятные угрозы усилились, когда она направила кончик палочки в область его лба. Пробормотав исцеляющее заклинание, Гермиона наблюдала, как кровь втягивалась обратно в рану, а рваные края плоти сшивались словно невидимыми нитками. Она очень надеялась, что её чары не сформируют еще один шрам в довесок к остальным.
Снейп замолчал.
Чего он ждал? Думал, что она наложит заклинание забвения?
Наблюдая за настороженным перемещением его взгляда по собственному лицу, Гермиона на внутреннем уровне почувствовала, что её домыслы могли быть верны.
Он боялся забыть прошлое? Поэтому оставил все эти шрамы? Как постоянное напоминание о том, что произошло? О том, что он сделал?
Судя по всему, его склонность к самобичеванию не знала границ. Именно поэтому Гермиона стремилась как можно скорее перейти к следующей части своей импровизированной пьесы.
Развернувшись, она аккуратно положила свою палочку на кресло и взяла в руки флоггер.
— Что бы ты обо мне ни думал, я не боюсь её использовать. — Она направила плеть в его сторону. — Я также понимаю, что источник удовольствия для всех крайне индивидуален, а для некоторых имеет вполне логичное объяснение. — Она задумчиво прокрутила рукоять в ладони. — Поэтому теперь я опробую её на себе.
Услышав последние слова, Снейп широко распахнул глаза.
Бросив плеть обратно на кресло, Гермиона направилась в его сторону и остановилась на расстоянии пары шагов, а затем подняла руку и обхватила язычок молнии на кофте, вздернув подбородок в ожидании его реакции. Казалось, его взгляд проник ей в самую душу, прежде чем он почти незаметно кивнул.
Хорошо.
Гермиона хотела, чтобы он принимал в этом непосредственное участие. Медленно потянув молнию вниз, она позволила звуку разъединяющихся зубчиков наполнить пространство между ними, позаботившись о том, чтобы ни на секунду не терять зрительного контакта. Опустив язычок до конца, она отдернула друг от друга края своей кофты, прежде чем свесить вниз левую руку, а затем и правую. Слегка вжав плечи, она дала возможность ткани самой упасть на пол.
