По усмотрению директора (ЛП) - "Desert_Sea" (серия книг TXT, FB2) 📗
Его улыбка исчезла.
— Пожалуйста, скажи мне, — более настойчиво попросила она. — Скажи, ты был там?
Он посмотрел на нее, прежде чем отвести взгляд в сторону.
— Да.
Она сильнее надавила на его ладонь.
— Кто они такие, Северус? Для кого ты шпионишь?
Он сжал пальцы в кулак, но Гермиона крепко держала его руку.
— Скажи мне. Я заслуживаю того, чтобы знать. — Повысила голос Гермиона.
А потом она это увидела. Так же ясно, как захлопываются створки жалюзи, блеск в его прекрасных глазах погас. Он снова замкнулся в себе.
— Таким образом ты собиралась купить мое доверие? — с горечью прорычал он. — Это должно было развязать мне язык? Позволить мне открыться?
Она с грустью покачала головой.
— За кем ты шпионишь, Северус? — прошептала она.
Он выдернул руку из ее хватки и сделал шаг назад.
— Если ты спрашиваешь, — холодно процедил он. — То уже знаешь ответ.
========== Глава 19: Шпион ==========
Подтверждение собственных догадок не было столь неожиданным и оказалось куда менее приятным, чем ожидалось. В конечном счете, Снейп повернулся к ней спиной, его широкие плечи задвигались резкими рывками, пока он, явно раздираемый внутренними противоречиями, пытался привести себя в порядок.
Приняв сидячее положение, Гермиона невольно дернулась, когда затёкшая спина отозвалась покалыванием в пояснице. Кожа лоснилась от спермы, размазанной по ее телу. Она с унынием огляделась вокруг, гадая, должна ли, как и он, начать избавляться от доказательств их встречи или устроиться по удобнее и потребовать ответа.
Он махом накинул на себя сюртук, облачаясь в него, как в броню, которую ему никогда не следовало снимать, прежде чем склонить голову и начать спешно застегивать пуговицы. Гермиона не двигалась. Все, что она могла — наблюдать за ритмичным движением его пальцев, пока те не достигли подола и не скрылись в карманах сюртука. Остановившись на мгновение, он поднял голову, устремив взгляд вдаль. Гермионе показалось, что он собирался что-то сказать, но вместо этого он повернулся к окну, а затем сократил расстояние всего парой шагов. Он встал так близко к стеклу, что в отражении можно было разглядеть призрачные очертания его лица.
Ну, по крайней мере, на этот раз он не ушел.
— Почему Министерство попросило тебя шпионить за своими студентами? — спросила Гермиона у его напряженной спины, перенеся вес на руки, чтобы уменьшить давление на сфинктер, и стала постепенно продвигаться ягодицами к краю стола.
— Они этого не просили, — ответил он.
Она нахмурилась в замешательстве.
Тогда на кого он работал?
— Они попросили меня шпионить за тобой. — Он резко повернулся к ней. Все в нем, казалось, мгновенно переменилось — он снова стал ее директором… грозным, невозмутимым.
Гермиона уставилась на него, не скрывая удивления.
— Почему?! — его выражение оставалось непроницаемым. — Но зачем… неужели на то была причина?
Гермиона не могла поверить. Она предполагала, что Министерство назначило его следить за школой: как за сотрудниками, так и за студентами, и что профессор Макгонагалл узнала об этом и захотела его отставки.
— Я не понимаю, — ответила она, спрыгивая со стола и встав босыми пятками на ледяной пол. — Министерство считает меня какой-то угрозой?
— Да.
Она прыснула со смеху, чуть не расхохотавшись во весь голос.
— Почему? Из-за прогулов? Или чрезмерного употребления книг?
Он явно не разделял ее веселья, хмурый взгляд продолжал сверлить девичью фигуру, наблюдая, как та наклоняется и подбирает с пола рубашку и нижнее белье.
— Так значит, после Волдеморта самой большой угрозой для Волшебного мира стала Гермиона Грейнджер? — она не могла сдержать сарказма, натягивая трусики, а затем накидывая на плечи лямки лифчика, вначале на одно, а потом и на другое. — Ты хочешь сказать, что студентка, которая даже не может справиться с собственными волосами по утрам, считается угрозой, достойной величайшего в мире шпиона?
Он поднял нос, посмотрев на нее свысока.
— Почему ты настаивала на посещении литературного кружка?
Гермиона выпучила глаза, прежде чем встряхнуть рубашкой, пытаясь избавиться от образовавшихся на ней складок.
— Потому что я люблю читать… впрочем, как и ты. — Она многозначительно обвела взглядом забитые до отказа полки. — И я хотела поделиться этим опытом с другими.
— С магглами.
Она пожала плечами.
— Какая разница — с кем?
— О чем ты разговаривала с ними?
Его вкрадчивый тон и настороженный взгляд из-под хмурых бровей пробудил скрытую тревогу, которая прокралась в пищевод и закопошилась в желудке.
— Может, ты сам расскажешь? Ты же следил за мной? — сухо процедила она. А затем ее осенило. — Ты… Ты был Сэмюэлем, да? Ходил в нашу же группу?
Он выгнул бровь.
Теперь это стало совершенно очевидно — стоило лишь подумать об этом. Да, его стрижка была немного короче, а глаза отсвечивали ярко-зеленым, что, несомненно, сбивало с толку, но если посудить — рост был тем же, а на лице застыло такое же угрюмое выражение, и она все никак не могла припомнить, чтобы он вообще разговаривал на их встречах — в основном он проводил вечер в темном углу, довольно внимательно наблюдая за ними со стороны… включая и ее саму.
Справившись с пуговицами на рубашке, она продолжила.
— Насколько тебе известно, мы говорили о книгах — о героях… о событиях… о том, как мы к ним относимся… о задумке автора. — Она пренебрежительно пожала плечами. — Обо всем, что обычно обсуждается в литературных кружках.
— И все же некоторые сочли твои речи весьма интригующими… твои размышления… умозаключения… намеки на что-то… большее.
Она перестала одеваться и повернулась, взглянув ему прямо в глаза.
— Нет… — Осеклась она, содрогнувшись от ответного взгляда. — Они не до конца понимали… Я в этом уверена.
— Ты уверена? — Он подозрительно растягивал каждое слово. — Ты говорила о многочисленных смертях… друзьях, что разом потеряла; ссылалась на боевые действия, даже упоминала магию, хотя и вскользь, низводя ее потенциал до «уборки и убийств».
— Я говорила… — Гермиона с трудом припоминала точную формулировку. Она что, говорила такое? — Мы всего лишь делились мыслями… нашими… фантазиями… Я никогда не предполагала, что это все взаправду.
— Ты очень эмоционально реагировала на все. Один из них утешал тебя чаще других. Ему ты рассказывала больше.
Гермиона окинула его взглядом. Значит он знал. Он знал, что у нее были чувства к другому, и все равно сделал это с ней — заставил заниматься с ним сексом, несмотря на то, что знал, что есть кто-то еще. Пересекая комнату, она похватала оставшуюся одежду, сброшенную с опрометчивой целью его соблазнить.
— Это тогда ты приревновал меня? — выпалила она.
— Нет, именно тогда я попытался вмешаться.
Она спешно напялила юбку и застегнула ее на все пуговицы; полыхая от снедающего изнутри гнева, она резко впихнула ноги в туфли.
— Почему? Потому что мне не позволено иметь личную жизнь? Мне нельзя общаться с теми, кто не успел облажаться?
Он продолжал невозмутимо наблюдать за ней.
— С кем мне это обсуждать? У кого-то из нас есть, с кем это обсудить? — Сдавленно прокричала она, когда эмоции самопроизвольно начали выплескиваться из ее рта. — Кто хочет поговорить о том, что произошло? Никто! Все пытаются оставить прошлое позади — будто те, другие, именно этого и хотели. Но они не хотели — они хотели остаться в живых, или, по крайней мере, чтобы их помнили — вспоминали рьяно, пронзительно. Но не так… чтобы они канули в небытие… а мы предпринимали лишь жалкие попытки придать смысл их кровавой жертве, их… останкам, — задыхаясь, рыдала она; подступившие было слезы теперь текли свободно. — Почему бы мне и не поискать понимания? Почему бы мне не найти кого-нибудь достаточно открытого, достаточно далекого от этого удушливого хаоса, чтобы выслушать?
Он нахмурился — всего на миг. И она увидела своего Северуса, прежде чем тот снова исчез.
