Фиктивный брак - Стюарт Алекс (список книг txt) 📗

— О, уверяю вас, в моем соглашении с мужем нет ничего романтического.

Это заставило Рекса поднять глаза. При упоминании о том, что Джой печатала, Джеффри Форд вскинул голову, в его темных глазах вспыхнули огоньки воспоминаний. Но не это было важно. Теперь Рекс смотрел и слушал с повышенным вниманием.

Осознав свою промашку, Джой в смятении воскликнула:

— Когда мы поженились, мы договорились, что я буду продолжать помогать мужу, правда, Рекс?

— Да, мы договорились, — согласился Траверс, спокойно подыгрывая, в то время как ярость кипела внутри него. — Что же касается моей переписки — если уж жене известны все мои привычки, — добавил он бесстрастно, — зачем приглашать постороннюю женщину для печатания, регистрации и ведения архива?

— Ах, — засияла тучная мисс Симпетт, — конечно же, ваша замечательная маленькая женушка делает эту работу из чувства любви.

— Да нет же, нет, — неосмотрительно возразила Джой, высоко держа свою хорошенькую головку и как бы прекращая обсуждение затасканной темы жены в роли партнера, — мы с Рексом договорились, что вместо карманных денег и денег на туалеты он лучше будет выдавать мне за работу установленную зарплату. Я думаю, что это правильно.

— Совершенно правильно, — отозвалась младшая из венгерских девушек, горячо интересовавшаяся феминизмом. По ее мнению, замужняя женщина не должна быть чрезмерно привязанной к дому; либо она продолжает профессиональные занятия, либо получает от мужа зарплату, как умелая экономка.

Это послужило сигналом ко всеобщей оживленной дискуссии. Подобно тому, как в старой английской шутке одна старая пробка своим непредсказуемым поведением спугнула сразу нескольких зайцев, затронуто было несколько тем: что станет с романтикой? Является ли романтика современной тенденцией? Что считать современным?

Французская баронесса отрешенно улыбалась, словно ей все давно было ясно. Остальные гости говорили все разом: о замужней женщине и ее жалованье, о браках, окладах, незамужних женщинах, о деньгах, о любви, об экономике — и когда этот невообразимый гвалт на тему сложных финансовых отношений наконец утих, гости начали расходиться.

Рекс вышел из дома, чтобы проводить сестер Симпетт по садовой дорожке. Наблюдательность бдительного Джеффри была вознаграждена картиной смены настроений в лице Джой, она как бы сбросила с себя бремя тяжелой ответственности. Форд был совершенно поражен.

«Нет, она не счастлива! — подумал Джеффри наполовину удивленно, наполовину торжествующе. — Что все это значит? В конце концов, она не забыла меня!» Он задержался, пока его мать обменивалась последними словами с полковником Хей-Молине.

— Джой!

— Слушаю, — подчеркнуто внимательно сказала девушка, и ее лицо приобрело деловое выражение. — Приятно было увидеть тебя!

— Довольно. Это почти напоминает мне старые времена. Ты не ходишь на танцы, Джой?

— Здесь все ходят на танцы.

— В таком случае, я могу пригласить тебя потанцевать в казино, скажем, в среду вечером?

— Это было бы забавно, — произнесла Джой так легко, словно не думала именно о том, что ничего забавного теперь в ее жизни не будет. Затем чуть громче позвала: — Рекс!

— Рекс!

«Проклятье, — быстро подумал Джеффри, — неужели она должна просить разрешения у этого белобрысого животного?»

Траверс обернулся.

— Что ты сказала, Джой?

— Мистер Форд спросил, можем ли мы составить ему компанию («Оба? Тьфу ты… О, будь все проклято!») потанцевать в казино в среду вечером. Мы сможем, не правда ли?

— В среду вечером? Думаю, что да, — бесстрастно согласился посторонний человек, занявший место Рекса.

Джеффри был раздосадован:

— Десять тысяч проклятий! Он тоже собирается пойти?

Рекс подумал: «Ну, что ж, по крайней мере, этот длинный и тощий субъект поймет, что не может приглашать мою жену одну с ним на танцы».

Недовольный Джеффри рассуждал: «В какой же период английской истории мы сейчас живем? Что имела в виду Джой, впутывая меня в эту авантюру? Не могла же она подумать, что я хотел пригласить на танцы и ее мужа. Может быть, она его боится? А если нет, то в чем дело?»

— О Боже! Что за английские шуты! — вырвалось наконец из долго сдерживавшейся маленькой баронессы в машине, когда брат вез ее обратно в гостиницу. — Они забавны до безумия. Как ты находишь новобрачных, Жан?

— Я нахожу, что этот молодой человек, литератор Форд, ревностный поклонник мадам. Я использую это слово во французском, а не в английском смысле, — добавил граф (который весьма гордился тем, что знал о существующем различии).

— Какой ты умный, братец. А больше ты ничего не заметил?

— По ее мужу трудно что-либо заметить. За этой чисто английской веселостью, озабоченностью пустяками — крикетом или парусным спортом — у англичан скрывается очень многое. Или ничего. И невозможно отличить «очень многое» от «ничего». Хладнокровная нация! Они используют в состязании за превосходство и успех всю энергию, которую мы отдали бы страсти. Но что же в итоге? Какой-то нелепый фарс. В результате выясняется, что молодой англичанин, который, казалось бы, больше всего на свете увлекается своим футболом, с открытым, правдивым и бесхитростным лицом в течение всего вечера изо всех сил скрывает, что влюблен, что немыслимо для француза!

— Ты имеешь в виду доктора?

— Нет, я говорил вообще. А в отношении доктора я заметил, что с мадам он всегда держится безупречно — вежлив, воспитан, почтителен, хороший товарищ. Англичане такие даже в любви, — произнес граф, охотно включившись в обсуждение этой скользкой темы, перед которой англосакс пасует даже в мыслях. — Мне сказала какая-то одна дама, что только с английским любовником можно одновременно вести себя естественно и быть любимой.

— Что она имела в виду?..

Француз пожал плечами.

— Я надеялся, ты сможешь объяснить мне, сестренка. Разве ты не женщина?

— Но не англичанка.

— Вернемся к мужчинам. Даже в любви англичанин, а особенно американец, проявляет к женщине уважение и почти никогда жестокость.