Порядок в танковых войсках? Куда пропали танки Сталина - Шеин Дмитрий Владимирович (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗

Андрей Уланов, Дмитрий Шеин

Порядок в танковых войсках? Куда пропали танки Сталина

©Уланов А.А., Шеин Д.В., 2012

©ООО «Издательство «Вече», 2012

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ( www.litres.ru)

Предисловие. Письма из прошлого

«Благими намерениями вымощена дорога в ад» – эта хорошо известная поговорка как нельзя лучше подходит к освещению событий 1941 г. и Великой Отечественной войны в целом в советской историографии. На страницах тех книг хорошие люди на отличной технике, созданной теплыми мозолистыми руками, утром рокового дня 22 июня радостно вышли по тревоге навстречу врагу. Армия и страна долго и напряженно готовилась к надвигающейся буре. Непонятно было только, как при таком раскладе немецкие танки без наклонной брони и дизельных двигателей доехали до Ленинграда, Москвы и Ростова.

Побудительные мотивы певцов теплых мозолистых рук в общем и целом понятны. Думали прежде всего о том, чтобы не обидеть ни производственников, ни военных. Как говорил герой популярной кинокомедии «Операция Ы и другие приключения Шурика» люмпенизированный пролетарий Федя: «К людям надо относиться мягше, а на вещи смотреть ширше». К тому же производственники и военные в СССР могли сами писать свою историю за счет ангажированных и прошедших строгую цензуру мемуаров и даже исторических исследований. Как тут не вспомнить шутливую поговорку «сам себя не похвалишь – ходишь как оплеванный». В каждой шутке, как известно, есть доля шутки. Остальное – чистая правда. Принцип же самопиара всерьез становился руководством к действию. Успехи преувеличивались, промахи и системные ошибки приуменьшались, а то и вовсе замалчивались. Разгулу «сам себя не похвалишь» способствовало отсутствие доступа к первичным источникам у независимых исследователей. Даже откровенный бред и выдумки опровергать было некому и нечем.

Опять же, нельзя забывать о том, что холодная война побуждала делать хорошую мину при плохой игре. Признание серьезных ошибок и даже провалов в военном строительстве в 1930-х и 1940–1941 гг. могло вызвать некоторую потерю доверия к «несокрушимой и легендарной, в боях познавшей радость побед» армии и советскому ВПК в разгар противостояния с Западом. По крайней мере так могло тогда казаться тем, кто использовал историю страны как часть идеологии. Ведь если в реальном 1941 г. в проектировании, производстве и эксплуатации техники были допущены серьезные упущения, то почему эти (или подобные) упущения не могли быть допущены снова и снова уже при создании танков нового поколения с лазерными дальномерами и автоматами заряжания? Столь же крамольным было признание серьезного отставания в технике и технологии. Убаюкивание населения сказаниями о нашем безусловном лидерстве в областях стратегии, конструирования боевой техники и “отсутствие аналогов в мире” представлялось полезнее для воодушевления масс. Объяснения произошедшей в 1941 г. катастрофы замыкались на частные и личностные факторы. «Расстреляли 40 тыс. командиров, а остальных связали по рукам и ногам страхом…», «все случилось из-за запрета Сталина на приведение в боевую готовность», «разведка докладывала, а Сталин не верил…». Разведка, между прочим, оказалась в первых рядах тех, кто реализовывал принцип «сам себя не похвалишь…».

«Культ личности», к слову, был очень удобным объяснением. Он был преодолен с публичным раздиранием рубахи на груди, реабилитацией пострадавших и т. п. «Воронки», опять же, по ночам по улицам пребывавших в дреме «застоя» советских городов за высокопоставленными партийцами больше не ездили. Все говорило о том, что фактор «безжалостной диктатуры кровавого тирана, не считавшегося ни с чьими мнениями», решительно преодолен и уже не поставит страну и армию на грань катастрофы. А если армия и промышленность и в «грозовом июне» были хороши, то в случае новой войны предпосылок для неблагоприятного развития событий попросту нет. Объяснения событий рокового лета 1941-го, в сущности, сводились к нескольким «мальчишам-плохишам», которые не поверили Зорге и по косной недалекости отказались от спасительных противотанковых ружей, пистолетов-пулеметов и других образцов доморощенного вундерваффе. Список же чаще всего возглавлял главный «мальчиш-плохиш», вынесенный из мавзолея после XX съезда. Все остальные были в белых одеждах. Просто не нашлось мужества на признание наличия неких более глубоких процессов и действующих факторов, охватывавших многих людей безо всякого культа личности. На выходе вместо взвешенных исследований собственной истории получился пропагандистский лубок в самом худшем смысле этого слова.

Наказание за халтуру последовало с неотвратимостью падающего по приговору революционного трибунала ножа гильотины. Создателям лубка не удалось защитить бойцов и командиров 1941 г., хотя эта цель ими и декларировалась. Наоборот, после того как исчез идеологический диктат, как грибы после дождя начали расти различные теории, устранявшие очевидные внутренние противоречия лубка. В итоге в постперестроечные годы те, кто реально водил в бой технику 1941 г., оказались в роли неудачников, за редким исключением. Их стали представлять то жертвами агрессивных планов, то марионетками в руках недалеких генералов. В конце концов их сделали пассивными борцами с режимом, спрятавшимися за фикусами, бросившими доверенную им чудо-технику и устроившими забастовку советскому государству. Дальше ехать было уже некуда.

Хотелось бы подчеркнуть, что разоблачительные теории 1990-х и 2000-х гг. не преследовали цель найти истину. Более того, даже их показной антикоммунизм оказывался строго избирательным. Почему-то ставя под сомнение одни факты из официоза советских времен, разоблачители принимали как истину в последней инстанции другие, хотя черпались эти сведения из одного и того же источника. Происходило это потому, что советский лубок разоблачителей нового времени вполне устраивал, по крайней мере в основных своих идеях. Они с удовольствием опирались на рассказы о КВ, привозивших из боя по сотне отметин от снарядов без единого пробития. Иногда даже складывалось впечатление, что поменялась только роль партии, точнее, ее оценка – с безусловного жирного плюса на столь же безусловный минус. Одни истовые политработники сменились другими, а иной раз и теми же самыми, бодро сменившими железную веру в идеалы марксизма на стоны о «России, которую мы потеряли».

О том, что истина мало кого интересовала в политических спорах и разоблачениях, лучше всего свидетельствует следующий факт. Один из авторов этой книги, Д. Шеин, оказался первым за десятилетия, кто брал для изучения многие архивные дела в Центральном архиве министерства обороны в Подольске. Причем это оказывались отнюдь не скучные протоколы партийных собраний, посвященные занудному и однообразному обличению очередных «заговорщиков», «польских шпионов» и прочих «врагов народа». Это были дела, содержащие ключевые документы для понимания вопросов строительства и применения бронетанковых войск РККА, производства в СССР боевой и вспомогательной техники. Поэтому не будет большим преувеличением сказать, что перед вами книга-бомба. Много из того, что написано в ней, вы больше нигде не найдете.

Достаточно привести один пример. В советское время книги и журналы молчали, как партизаны на допросе, о провале с производством бронебойных снарядов в предвоенные годы. В 1941 г. 45-мм бронебойные снаряды танковых и противотанковых пушек Красной Армии оказались не в состоянии пробивать с заявленных в ТТХ дистанций 50-мм броню немецких танков и «Штурмгешюцев». Снаряды попросту раскалывались. Значительное число немецких танков поздних выпусков оказались фактически неуязвимыми для советской 45-мм артиллерии. Этот факт был впервые озвучен исследователем М.Н. Свириным только в конце 1990-х гг. К слову сказать, замалчивание серьезных проблем с противотанковой артиллерией Красной Армии в 1941 г. в некоторой степени объясняет (но никак не оправдывает) появление версий про «танковые погромы», «сбитые с бочки обручи» и склизких кровожадных монстров с генеральскими петлицами. Исходя из канонических числовых данных о «толщине брони» и «броне пробиваемости орудий», результаты противостояния немецких танков и советской противотанковой артиллерии не должны были раз за разом заканчиваться поражением последней.