Вторая мировая война. (Часть III, тома 5-6) - Спенсер-Черчилль Уинстон (читать книги TXT) 📗
Я весьма приветствую Ваше желание приехать в Москву в октябре. Нам следовало бы обсудить военные и другие вопросы, которые имеют большую важность. Если Вам что-либо помешает приехать в Москву, мы, разумеется, с готовностью встретим г-на Идена.
Ваше сообщение о планах поездки в Европу Президента представляет для меня большой интерес. Я также уверен в его новом избирательном успехе.
Что касается Японии, то наша позиция остается той же, что была в Тегеране.
Я и Молотов шлем Вам свои наилучшие добрые пожелания".
Я немедленно занялся этим делом.
Премьер-министр — А. Кларку Керру, Москва 1 октября 1944 года
"1. Ознакомьтесь с телеграммой маршала Сталина от 30 сентября, которая носит исключительно дружественный характер. Если позволит погода, мы с Антони намерены вылететь в субботу ночью. Путь сейчас значительно короче, поскольку мы можем избежать кружного маршрута через Атлантику и Испанию, а также через горы и Тегеран. Это займет не больше трех дней, быть может, даже двух. Министерство авиации договорится обо всем с Москвой.
Я считаю, что нам лучше ехать в качестве гостей русского правительства, поскольку высоко развитое у них чувство гостеприимства поможет делу. Но, конечно, мы должны будем устраивать приемы в посольстве. Не позондируете ли вы у них почву на этот счет?
Я думаю, г-жа Черчилль могла бы поехать со мной. У нее есть теперь там дела, связанные с Красным Крестом, и англичане будут рады узнать, что она находится там, чтобы ухаживать за мной. Не знаю, насколько это удобно. Конечно, она не собирается идти на банкет в Кремль, на котором будут присутствовать только мужчины, однако я полагаю, что есть вещи, помимо ее Красного Креста, которые она могла бы посмотреть. Не поставит ли это русских в затруднительное положение, поскольку не существует г-жи Сталиной? Дайте мне, пожалуйста, совершенно откровенный совет на этот счет.
Ответьте в самом срочном порядке".
Посол ответил на следующий день. Он и русские пришли в восторг от того, что я решил приехать и что со мною приедет Антони. «Все подготовлено. Русские ждут вас к себе в гости. Возможность приезда с вами г-жи Черчилль горячо приветствовалась».
Однако моя жена решила не ехать со мной на сей раз. Я просил Рузвельта сообщить Сталину, что он одобряет нашу поездку и что Гарриман примет участие в переговорах. Я запросил, что я могу сказать относительно военных планов Соединенных Штатов на Дальнем Востоке.
Президент сообщил мне о своей поддержке и полном одобрении моих взглядов.
Президент Рузвельт — премьер-министру 4 октября 1944 года
"Я прекрасно понимаю, почему Вы считаете необходимым встретиться с Дядей Джо как можно скорее, еще до того, как мы сможем встретиться втроем. Вопросы, которые Вы будете обсуждать там, безусловно, представляют большой интерес для Соединенных Штатов, и Вы, несомненно, согласитесь с этим. Поэтому я дал инструкции Гарриману присутствовать там в качестве моего наблюдателя, если это устроит Вас и Дядю Джо, и информировал об этом Сталина. Хотя, естественно, Аверелл не сможет давать никаких обязательств от имени Соединенных Штатов — я не могу никому позволить заранее давать от моего имени обязательства, — он сможет полностью держать меня в курсе дел, и я дал ему указания вернуться и сделать мне доклад сразу же после окончания совещания.
Весьма сожалею, что не смогу быть с Вами лично, но я готов к встрече нашей тройки в любое время после выборов у нас, и Ваша встреча с Дядей Джо должна послужить полезной прелюдией к этому нашему совещанию. Об этом я информировал Дядю Джо".
Таким образом, все основные вопросы были урегулированы. Оставалось лишь наметить план путешествия.
Премьер-министр — маршалу Сталину 4 октября 1944 года
"Ваши люди очень обеспокоены маршрутом, по которому мне предложили следовать. Для меня нехорошо лететь на высоте более 8000 футов, хотя в случае необходимости я могу позволить себе это в течение примерно часа. Мы считаем меньшим риском лететь через Эгейское море и Черное море. В общем, я убедился, что этот путь является лучшим и не слишком рискованным.
Поскольку мы сможем безопасно приземлиться для заправки горючим в случае необходимости в Симферополе или на любой другой посадочной площадке на побережье, которую Вы сможете предоставить, я буду вполне удовлетворен тем обслуживанием, которое имеется на месте. В моем самолете есть все необходимое. Важно лишь то, чтобы мы смогли послать вперед самолет для установления вместе с Вами общей сигнальной станции для руководства нашим полетом и приземлением. Пожалуйста, дайте необходимые указания.
Я предвкушаю новый приезд в Москву в условиях наиболее счастливых за время с августа 1942 года".
Маршал Сталин — премьер-министру 5 октября 1944 года
"Ваше послание от 4 октября получил.
Приземление на аэродроме Сарабуз около Симферополя обеспечено. Пришлите Ваш сигнальный самолет на этот аэродром".
Ночью 5 октября Иден и я вместе с Бруком и Исмеем вылетели в двух самолетах. В Неаполе мы имели четырехчасовую беседу с генералами Вильсоном и Александером. Я был очень расстроен их сообщениями. Прошло пять недель с тех пор, как я уехал из Италии, когда Александер начинал свое наступление в конце августа. Следует рассказать всю эту историю до ее завершения осенью.
Наступление 8-й армии развивалось успешно. Оно застигло немцев врасплох, и к 1 сентября войска прорвали Готскую линию на фронте шириной 20 миль. Кессельринг, как всегда, быстро пришел в себя и начал перебрасывать подкрепления с центрального сектора. Он своевременно перебросил войска к Корианскому хребту, преграждавшему путь на Римини, и эти войска в течение недели отбивали все наши атаки. Затем мы взяли этот хребет.
Со своего центра и с правого фланга Кессельринг перебросил семь дивизий, и в течение трех дней шли тяжелые бои у Сан-Фортунато. Когда он был взят в результате искусных комбинированных действий сухопутных и военно-воздушных сил, противник отступил, и Римини пал 20 сентября.
Ослабив центр, Кессельринг предоставил Александеру возможность, которой тот дожидался для 5-й армии. Противник отошел со своих передовых позиций с целью сбережения войск, и мы смогли приблизиться к основной позиции, не предпринимая предварительных атак. 13 сентября 5-я армия нанесла удар, а два дня спустя индийская 8-я дивизия, шедшая впереди нашего 13-го корпуса, пересекла горы по непроторенным дорогам и прорвала Готскую линию по дороге на Фаэнцу. К 18 сентября находившиеся на их левом фланге английский корпус и американский 2-й корпус были на вершине хребта. Готская линия, прорванная на восточном конце 8-й армией, была прорвана теперь и в центре.
Ценой серьезных потерь все же был достигнут большой успех, и будущее казалось обнадеживающим. Однако Кессельринг получал новые подкрепления, и в его распоряжении находилось в целом 28 немецких дивизий. Собрав и перебросив две дивизии из спокойных секторов, он начал ожесточенные контратаки. В результате истощения 5-й армии немцам удалось удержать свою линию.
Для 8-й армии октябрь также был месяцем неудач. Генерал Маккрири 7 октября выступил по дороге Римини — Болонья. В результате сильнейших дождей бесчисленные реки и ирригационные каналы вздулись, и ранее осушенная пахотная земля превратилась в прежнюю болотистую местность.
Несмотря на это, 19 октября войска подошли к Чезене, и польский корпус, заменивший 10-й корпус на южном фланге, с боями пробился к дороге Форли — Флоренция, имевшей важное значение, так как она обеспечивала более короткую и побочную линию коммуникаций с армией Марка Кларка. Эта армия, как мы видели, находилась очень близко к Болонье. В критической обстановке германский командующий принял смелое решение перебросить три полноценные дивизии со своего восточного фронта на центральный. Это, несомненно, дало ему возможность спасти положение в центре его линии. Кроме тогощдь, 8-я армия была ослаблена. Индийскую 4-ю дивизию и греческую бригаду пришлось отозвать оттуда и перебросить на ликвидацию кризиса в Греции.
