Дальние пределы человеческой психики - Маслоу Абрахам (читать бесплатно полные книги .TXT) 📗
цензора и вновь начать писать. Основной опыт психотерапии таким
образом заключается в обнажении глубинных пластов способностей
человека, которые обычно лежат под спудом, в высвобождении генетически
заложенных в нем потенций, в пробуждении креативности, которая была
дарована каждому из нас, но впоследствии утеряна.
Есть разновидность невроза, истоки которой легко понять и которая, в
свою очередь, может помочь нам лучше понять проблему эмоциональной
блокады креативности, и об этом неврозе я хочу поговорить отдельно.
Это компульсивно-обсессивный невроз.
Этим неврозом страдают ригидные, зажатые люди. Они действительно
страдают, потому что жить им непросто. Они стараются контролировать
каждый свой шаг, каждое движение, стараются управлять собой и своими
чув-
96
Креативность
ствами и потому производят впечатление людей суровых, даже холодных.
Они не могут почувствовать себя раскованно, они находятся в постоянном
напряжении. В нормальном состоянии (я говорю о нормальном состоянии,
потому что бывают и крайние случаи, когда это напряжение перерастает в
болезнь и требует вмешательства психиатра или психолога) они могут
послужить примером благонравия, организованности, аккуратности,
педантичности, уравновешенности и рассудительности, - из таких людей
получаются прекрасные бухгалтера. В терминах психодинамической теории
их можно емко охарактеризовать как <до конца расщепленных>, -
наверное, самых расщепленных из всех людей. В их душе пролегает
глубокая, непроходимая пропасть между тем, что они знают о себе, что
позволяют себе осознавать, с одной стороны, и тем, что не осознается
ими, что они запрещают себе осознать (репрессированная часть
глубинного), с другой стороны. По мере того, как мы больше узнаем об
этих невротиках и о причинах мучающей их репрессии, мы все ближе
подходим к мысли, что аналогичные причины в большей или меньшей
степени вызывают и репрессию креативного в человеке вообще. Таким
образом, на примере крайнего, экстремального проявления, мы можем
понять сущность того, что касается обычного или нормального. Невротики
обречены быть такими. У них нет другого пути. И нет выбора. Только на
этом пути невротик может почувствовать себя в безопасности, в порядке,
только при помощи крайнего педантизма, предсказуемости, сдержанности и
безупречного владения какими-то конкретными приемами он добьется
ощущения, что ему ничего не угрожает, только в этом случае он не будет
истязаем тревогами. Он чувствует, что ему необходимо, и он знает, он
привык добиваться того, что ему нужно, именно при помощи такого
поведения. Всякое <новаторство> он воспринимает как угрозу своей
безопасности, он отрицает само существование нового, он отдает себя на
откуп своему прошлому опыту, он заставляет застыть окружающий его
слишком изменчивый мир, он заставляет себя поверить в то, что он живет
в незыблемом, неизменном пространстве. Ему обязательно нужно построить
свою жизнь на базе апробированных правил и законов, руководствуясь
однажды установленным распорядком и привычками, которые хорошо себя
зарекомендовали в прошлом и от которых он ни за что не откажется в
будущем, и только тогда он сможет почувствовать себя в безопасности и
только в таком случае сможет избежать мучительной тревоги.
Но зачем ему это? Что вызывает у него такой страх? Приверженцы
психодинамической теории, наверное, так бы ответили на эти вопросы: он
испытывает страх перед своими эмоциями, своими глубинными инстинктами,
своим глубинным <Я> и всеми силами пытается не допустить их
пробуждения. Он вынужден делать это! Иначе он почувствует, что сходит
с ума. Этот конфликт между страхом и защитой от него гнездится внутри
человека, но человек генерализует конфликт, выносит его вовне и
воспринимает все окружающее через призму этой тревоги. Он ведет войну
сам с собой, его враг
Эмоциональные преграды креативности
97
находится внутри него, но если он встречает в окружающей его
действительности нечто, напоминающее ему его внутреннего врага, он
вступает в бой и с этим. Его страшит хаос, и он становится
чрезвычайно, до крайности упорядоченным. Но его страшит и малейший
беспорядок в окружающем его мире, потому что беспорядок лишний раз
показывает ему возможность полной победы хаоса над порядком или пугает
возможностью сговора с его внутренним, подавленным хаосом с целью
ниспровержения существующего порядка вещей. Все, что ставит под угрозу
его контроль, все, что усиливает его опасного, затаившегося врага или
подрывает основы его защитных сооружений, будет вызывать страх и
тревогу у такого человека.
Это жизнь обделенного человека. Разумеется, он может добиться
некоторого спокойствия. Он может прожить всю жизнь и не совершить ни
одной ошибки. Может быть, ему удастся удержать все окружающее под
контролем. Но каких отчаянных усилий потребует это от него! На это
может уходить вся его энергия, он может сломаться только потому, что
не выдержит напряжения постоянного контроля над собой. Это
изнурительная работа. И все-таки он может справиться с ней и
продолжать жить, оберегая себя от опасных импульсов своего
подсознания, своего неосознанного <Я>, своего реального <Я>. Он
отгородится от своего неосознаваемого. Похожее описано в одной басне
про некого древнего правителя. Однажды его оскорбил один человек, и
правитель, узнав, в каком городе живет его обидчик, повелел истребить
всех жителей этого города. Он просто хотел быть полностью уверен в
том, что обидевший его не избежит наказания. Таким же решительным
образом поступает и компульсивно-обсессивный невротик. Он отвергает,
он уничтожает в зародыше все свои неосознаваемые импульсы, чтобы быть
абсолютно уверенным, что они не выплеснутся наружу.
Я клоню к тому, что именно в этой части души, которой мы обычно
чураемся и которую стараемся держать в узде, в нашем неосознаваемом, в
нашем глубинном <Я> - именно там живет наша способность играть,
радоваться, фантазировать, смеяться, заниматься пустяками, одним
словом, быть спонтанными, и, что особенно важно, креативными. Что есть
креативность, как не особого рода интеллектуальная игра, индульгенция,
выдаваемая нашим глубинным <Я>, на то, чтобы быть самим собой,
сочинять и придумывать, быть раскованным, свободным, чтобы, в конце
концов, хоть наедине с собой быть сумасшедшим. (Если идея не выглядит
сумасшедшей, значит, в ней недостает новизны.)
Компульсивно-обсессивный человек отказывается от своей врожденной
креативности. Он отказывается от поэзии в своей душе. Он отказывается
от праздника воображения. Он подавляет всю свою здоровую <детскость>.
Все вышесказанное применимо к понятию <социальная адаптированность>, к
тому, что хорошо передается выражением <идти в ногу>, то есть быть в
ладу с миром, быть реалистичным, здравомыслящим, зрелым и
ответственным. Однако меня тревожит, что некоторые необходимые аспекты
этой адаптированности заставляют нас закрыть глаза и не замечать того,
98
Креативность
