Ватажники атамана Галани - Хапров Владислав Викторович (бесплатные полные книги txt) 📗
Приметы девицы были таковы: волосы светлые, красивая, одета в модное платье с весьма откровенным вырезом на груди, поверх бежевый шерстяной плащ. Аникей Петрович, так же ряженый, пошёл вместе со мной и сидел неподалёку пил кофею. Однако за весь вечер «маруська» похожая на ту, что накануне увела от сюда штурмана из Лиля, в аустерии не появилась. И на следующий вечер тоже. Тогда Аникей Петрович сказал чтобы я обошёл все питейные заведения в которых бывают иноземные моряки.
Удача улыбнулась мне на шестой день. Ко мне подсела пышнотелая молодуха, одетая как барышня из богатой семьи, в таком же плаще, какой был описан, и защебетала что-то по-французски. Я ответил ей на голландском, что французского языка не понимаю, а затем добавил по-русски, старательно коверкая слова, что она может говорить на своём родном языке. Та с радостью перешла на русский и сказала, что она является девицей благородного происхождения, почти что княжеского рода и безумно скучает в этом мрачном городе, где нет приличествующих молодой особе развлечений. А потому готова всего за полтину ублажать меня всю ночь на пуховых перинах. Девица кроме плаща ничем не походила на разыскиваемую. Та была худосочная, а эта в теле. У той волосы были светлые, а у этой черны как смоль. Я отпил из кружки пива, спрашивая условленным образом у сидевшего в углу Аникея Петровича идти мне с ней или нет. Примьер-майор сделал два глотка, давая понять, чтобы шёл.
Девица привела меня к добротному двухэтажному деревянному дому с большими окнами, и я решил, что она не врала когда говорила о своём благородном происхождении. Поскреблась в дверь. Открыла горничная и провела нас в дом. Горничная мне сразу показалась подозрительной. Осанка и манеры её ни чуть не походили на крестьянскую девушку. Когда мы оказались в освещённой горнице, я присмотрелся к ней. Светловолосая, красивая, руки не знавшие стирки и стряпни… Я понял всё. Не было сообщника «кота». Была сообщница. Не мешкая не мгновения, я схватил подсвечник и швырнул его в окно.
В руках лжегорничной вдруг возник турецкий кинжал, лицо исказилось яростью. Пышнотелая девица тут же бросилась мне под ноги, пытаясь свалить на пол и визжа во всё горло:
— Анька, режь его быстрее!
— Тише дура, — прошипела Анька и замахнулась кинжалом.
Я выхватил из под кафтана кистень и ударил убойцу по руке. Послышался хруст ломающейся кости, девица заохала, кинжал упал. Однако и я не удержался на ногах, повалился на пол. Пышнотелая с неожиданной силой вцепилась мне в горло. В глазах поплыли красные круги.
— Анька! За руки его держи!
Я попытался сбросить с себя навалившуюся тушу, но не смог. И в это время загрохотала слетевшая с петель дверь, и в комнату ворвались солдаты.
На следующее утро Аникей Петрович Плотников-Загорский рассказывал мне:
— Я девиц велел на дыбу подвесить, так они сразу во всём сознались. У той, которая худосочная, папенька с маменькой недавно померли, оставив дочке убыточное имение, которое к тому же продали за долги, и дом в Петербурхе. Жить ей было не на что, вот она и порешила, чтобы не идти замуж за нелюбимого из нужды, иноземных моряков грабить. А дабы те её не узнали, в живых никого не оставлять. Вторая разбойница, именем Глафирия, её закадычная подружка, сама вызвалась помогать. Тела отвозил в порт конюх той Глафирии, за что девицы занимались с ним свальным грехом. Я написал рапорт генерал-полицмейстеру. Дело ведь дошло до самого государя, и тот строго настрого наказал разыскать убийц иноземных моряков. Я описал весь ход следствия и упомянул, какую важную роль ты сыграл в поимке разбойниц Аньки и Глашки. Так что бери сию бумагу и дуй к Девиеру. Гонца, принесшего добрую весть, всегда награждают.
Я отправился на другую сторону Троицкой площади в Сенат и вскоре предстал перед генерал-полицмейстером. Антон Мануилович прохаживался по кабинету, разминая затёкшие ноги и дымя изящной трубкой из слоновой кости. Прочитав рапорт, он сказал:
— Премьер-майор Плотников-Загорский хвалит тебя. Говорит, что в поимке девиц-разбойниц ты проявил недюжинную сообразительность и смелость. Правду говорит?
— Правду, — бессовестно соврал я.
— Это хорошо. Меня как раз попросили найти смекалистого и храброго сыщика для важного государственного дела. Очень опасного.
«Господи, опять опасное дело, будто мне одного мало», — мысленно возвопил я.
— Возьмёшься?
— С превеликим удовольствием. Рад служить государю и отечеству не щадя живота своего, — тупо и радостно отчеканил я. Авось, подумал, сочтёт полоумным, разве ж нормальный человек по доброй воле на рожон полезет, и отпустит на все четыре стороны.
Антон Мануилович смерил меня таким проницательным взглядом, что у меня затряслись коленки.
— Ай-ай-ай, не гоже ломать комедию вьюнош, — добродушно сказал он, и я понял, что дела мои ох как плохи. Забреют в солдаты, мелькнула паническая мысль.
Однако генерал-полицмейстер быстро сменил гнев на милость.
— Ладно уж, на первый раз прощаю, — у меня отлегло от сердца. — Итак, обрисую задачу. Где то между Нижним и Астраханью появился воровской атаман Галактион Григорьев по прозвищу Галаня. Он собрал вокруг себя несколько сотен воровских казаков и угрожает всей волжской торговле. А неровен час и до бунта дойдёт.
Тебе надлежит отправиться в город Саратов. Поедешь инкогнито. По дороге, будешь останавливаться на постоялых дворах, в городах заходи в харчевни, где собираются тёмные личности, и слушай их разговоры. Узнай по возможности больше об этом Галане. А ещё лучше наймись бурлаком на сплавной караван. Бурлаки о разбойниках знают многое и никогда не прочь поболтать. В Саратове пойдёшь к воеводе Дмитрию Бахметьеву. Отдашь ему письмо от меня. Ещё я дам тебе вот это, — и он достал из ящика стола свёрнутую бумагу. — Приказ самого государя всем статским и военным чинам оказывать тебе полное содействие в сыске государева преступника атамана Галани. Он наделит тебя большой властью.
Тут я взмолился:
— Пощадите Антон Мануилович, да как же я сыщу этого Галаню. Он чай на одном месте не сидит. По всей Волге гуляет, сегодня здесь, завтра там.
Девиер пребольно хватил меня тростью по голове и рявкнул:
— А ты подумай! Башкой своей подумай! На что она тебе дана! Девиц-разбойниц же нашёл.
Жизнь меня научила одной полезной премудрости. Перед важным начальным человеком лучше разыграть дурачка. И тому приятно от сознания своего превосходства, и с тебя спрос меньше. Да и государев указ на этот счёт недвусмысленно гласил: «Подчинённый перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство…»
— Умишко у меня скудный. Кого угодно спросите. Оттого уже пятый год хожу в младших подьячих, — жалобно проблеял я.
И тут же получил ещё один удар по голове.
— Ох и плут же ты. Ну, ничего, для этого дела такой и нужен. А то, что в младших подьячих ходишь, так это беда поправимая. Завтра же справим тебе чин старшего подьячего, чтобы солиднее выглядел. Понял, что от тебя требуется?
— Ага.
— Управишься — награда будет по заслугам. Может, даже, поместьице получишь. А не управишься — берегись, не сносить тебе, Артемька, головы. Дело это государственной важности.
В полном унынии я отправился к Аникею Петровичу и рассказал о своей беде. Однако капитан, бывший человеком бесстрашного и авантюрного нрава, уныния моего не разделял.
— Чего ж ты нос повесил. Тебя и в чине повысили, и поместье за службу обещали. Радоваться надо, что сразу так выдвинулся.
— Чему ж радоваться Аникей Петрович. Какой мне прок от нового чина, коль меня волжские ушкуйники зарежут. Мне батюшка про них такие страсти рассказывал. Это звери, не чета нашим ворам.
— И то верно, — вздохнул Аникей Петрович. — Одному тебе с этой службой не сладить. Ну, ничего, не переживай. Знаю я человека, который тебе поможет. Зовут его Матвей Ласточкин. Когда-то он состоял на службе у князя-кесаря Ромодановского. Выполнял тайные поручения его сиятельства.
