Первый художник: Повесть из времен каменного века (В дали времен. Том V ) - Пахомов Дмитрий Александрович
Кругом все было тихо и спокойно; снаружи никого не было, а изнутри несся храп спящих людей; осторожно добравшись до отверстия, Уж заглянул в пещеру, но тотчас отшатнулся: прямо против входа у догоравшего костра сидел Клык, сурово глядя на искры, перебегавшие под пеплом. Он был погружен в глубокую думу. Очевидно, его все еще волновали события этого дня, и он, видимо, предчувствовал, что Кремень что-нибудь предпримет; он знал, что Кремень не такой человек, чтобы сидеть при таких обстоятельствах сложа руки. Клык, очевидно, ждал попытки освободить пленника, тем более, что он не досчитывался некоторых молодых воинов, — товарищей Кремня. Положим, ему сказали, что эти воины ушли на охоту, но подозрительный Клык принял это известие с некоторым недоверием.
Уж скользнул обратно и сообщил товарищам о том, что Клык не спит и сторожит. Приходилось ждать, надеясь на то, что Клык несколько успокоится и, утомленный охотой, заснет.
От времени до времени Уж производил наблюдения и каждый раз приносил все более благоприятные известия: Клык, очевидно, был сильно утомлен, и понемногу его одолевал сон; он бодрился, потягивался, но дремота охватывала его все больше и больше, и наконец он, не будучи в состоянии бороться со сном, лег, но не на своем обычном месте, а тут же, около костра, надеясь, при своей чуткости, проснуться при малейшем шуме у входа.
Наконец Кремень и его товарищи вздохнули свободно после такого долгого и мучительного ожидания. Оставив по-прежнему у входа в пещеру Ужа, Кремень и Олений Рог осторожно поползли к заложенному отверстию и при помощи широких, остро обточенных костей начали разгребать землю, осторожно откладывая в сторону попадавшиеся камни. Оба работали лихорадочно, и дело быстро подвигалось, и они, наконец, добрались до крупных камней, загораживавших узкий вход. Между камнями виднелись щели, и Кремень боялся только одного, — как бы случайно сорвавшийся камень не свалился внутрь и не наделал шума.
— Вождь! — тихо позвал Кремень старика.
В ответ послышалось восклицание удивления. Очевидно, старик был поражен неожиданностью и не мог разобрать в темноте, откуда слышался голос.
— Вождь, — повторил Кремень, — ощупай стены, я просуну палку, и в этом месте ты задерживай осыпающуюся землю и камни, подставь свой плащ.
— Хорошо, — ответил старик, понявший Кремня несмотря на то, что тот с трудом объяснялся на его языке.
— Что твой сын? Может он ходить, или надо его нести? Развяжи его скорей.
— Я уже развязан и почти оправился, — послышался голос молодого воина.
— Ну, так помогайте оба и слушайте, чтобы в пещере не проснулись.
Работа пошла быстро. Старик с сыном растянули плащ, и земля из отверстия сыпалась бесшумно.
— Осторожнее и скорее вылезайте, — командовал Кремень, когда отверстие стало достаточно широким.
В одно мгновение старый вождь и его сын были на воле и хотели бежать, но Кремень их остановил, так как надо было закрыть сделанное отверстие, — иначе сквозной ветер разбудит Клыка да и других. Кремень сбросил с себя плащ, закрыл им отверстие, а остальные наложили на края плаща камни и быстро засыпали землей.
Едва они успели это сделать, как Уж бесшумно проскользнул к ним и схватил за руку Кремня. Все замерли, притаив дыхание. Сердца у всех бились тревожно и быстро.
— Что случилось? — тихо спросил Кремень.
— Клык проснулся! — так же тихо ответил Уж. — Он сначала потянулся, а потом сел.
Очевидно, несмотря на принятые предосторожности, сквозной ветер и шум заставили проснуться чуть спавшего Клыка, но Кремень не терял надежды, что он снова заснет, что вскоре и подтвердил Уж, опять занявший свой наблюдательный пост.
— В путь! — скомандовал тогда Кремень, и пять темных фигур ползком стали удаляться от пещеры. Отойдя на значительное расстояние, Кремень поднялся, и все быстрыми шагами двинулись к тому месту, где находился приготовленный плот.
Вскочить на него и отвязать от камня было делом одного мгновения, а сильное течение сразу вынесло беглецов на середину реки. Олений Рог и Кремень длинными шестами ловко направляли плот и удерживали его на середине реки.
Беглецы вздохнули свободно, когда за поворотом реки скрылись родные места. Все повернулись в сторону покидаемой местности: старый вождь, его сын и Заря — с радостной мыслью о том, что скоро увидят свое родное большое озеро; молодые товарищи Кремня — с чувством свободы и жажды новых впечатлений, а Кремень — с тяжелым грустным чувством: другие, если захотят, могут вернуться, а он вернуться не может вследствие ссоры с Клыком и Филином: он покидает родину навсегда.
Заря, припавшая к его коленям, развлекла его мрачные мысли, и Кремень, стряхнув тоску, вздохнул полной грудью и уверенно стал управлять движением плота, вглядываясь в темные громады скал, едва видневшиеся в ночной темноте справа и слева.
— Ну что ж, — сказал он, — начнем, Заря, новую жизнь…
Заря вместо ответа прильнула к руке мужа благодарным поцелуем.
ГЛАВА XI
Похождения Орлиного Клюва. — Гонцы. — Встреча. — Собаки. — Переговоры. — Обратный путь. — Вниз по реке. — Через лес. — Достигнутая цель.
Ночь прошла быстро, и утро застало беглецов далеко от пещеры, когда они были уже вне опасности. Кремень был уверен, что Клык не станет их преследовать и, может быть, будет даже рад тому, что избавился от человека, которому он последнее время завидовал; исчезновение других молодых воинов тоже не должно было огорчить Клыка, так как все они были беспокойными людьми, неохотно подчинявшимися приказаниям деспотичного вождя.
Единственно, кто мог быть недовольным, это Филин, и Кремень улыбался, представляя себе ярость старого воина, когда он узнает о бегстве пленника. Не раз, может быть, Филин пожалеет, что не согласился на обмен, предложенный Кремнем. Он со злости, вероятно, захочет преследовать беглецов, но едва ли будет в состоянии сделать это, так как раньше, чем через несколько дней, он не поднимется.
Таким образом, Кремень чувствовал себя вне опасности, и его мысли обратились к будущему. Надо найти дорогу к большому озеру и отправляться туда как можно скорее.
Орлиный Клюв, — так звали спасенного пленника, — рассказал все свои похождения.
После исчезновения отца и сестры он сделался вождем племени и тотчас послал на розыски отца несколько партий воинов, но те не нашли даже следов, а наступившая зима совершенно прекратила поиски. Орлиный Клюв совсем было потерял надежду отыскать отца, но вдруг неожиданно отыскались следы: один охотник, зашедший далеко от озера, нашел большой нож, который и принес с собой; этот нож Орлиный Клюв узнал с первого взгляда, — это был нож его отца.
По словам охотника, он нашел его на берегу реки, среди разбросанного грубого оружия в каком-то брошенном лагере, брошенном, видимо, очень спешно, потому что, кроме оружия, там оказались оставленными и другие вещи: плащи, шкуры, рога и проч. Среди валявшихся костей много было человеческих, показывавших, что это было становище людоедов.
Орлиный Клюв решил, что отец и сестра его погибли страшной смертью, и жажда мести не давала ему покоя; наконец он не выдержал, взял с собой отряд воинов, а проводником того, который нашел нож, и двинулся в путь. По дороге он уничтожил несколько шаек дикарей, но были ли эта те, которые убили его отца, он не мог узнать, так как не понимал их языка, а они не понимали его.
Добравшись до покинутого лагеря и не найдя там никакого указания, он решил обшарить все окрестности и около месяца бродил со своим отрядом, пока не наткнулся случайно на большое племя, жившее в пещере. Велика была его радость, когда он однажды увидел своего отца бодрым и здоровым, но он не решился подойти к нему, потому что старик шел с другими воинами и нес на плечах убитую козу. Был ли отец свободен или в рабстве, Орлиный Клюв определить не мог и решил хорошенько все выследить, а так как прятаться большому отряду около такого населенного места было трудно, то Орлиный Клюв отвел своих воинов в узкий овраг, в двух днях пути от пещеры, а сам стал выслеживать и караулить, чтобы дать знать отцу о своей близости.
