Посмертные записки Пиквикского клуба - Диккенс Чарльз (читаем книги TXT) 📗
При первом же стуке монеты шум, вызванный, казалось, фехтованием каминными щипцами и до этой минуты весьма громкий, вдруг прекратился; при втором стуке молодой джентльмен, на вид трудолюбивый, в зеленых очках и с очень большой книгой в руках, тихо проскользнул в лавку и, зайдя за прилавок, осведомился, что угодно посетителю.
– Простите, что обеспокоил вас, сэр, – сказал мистер Уинкль, – но не будете ли вы так любезны указать...
– Ха-ха-ха! – заревел трудолюбивый молодой джентльмен, подбрасывая огромную книгу и с величайшей ловкостью подхватывая ее в тот самый момент, когда она грозила расколоть на атомы все пузырьки на прилавке. – Вот так сюрприз!
Это был, несомненно, сюрприз, ибо мистер Уинкль столь изумился необычайному поведению джентльмена медика, что невольно отступил к двери, видимо смущенный таким странным приемом.
– Как, вы меня не узнаете? – сказал джентльмен медик.
Мистер Уинкль пробормотал в ответ, что не имел чести.
– Ну, если так, – сказал джентльмен медик, – то у меня еще есть надежда, что, если мне повезет, я могу обслужить половину бристольских старух. К черту этого заплесневелого, старого негодяя, к черту!
С таким заклятием, обращенным к огромной книге, джентльмен медик с замечательной ловкостью отшвырнул ее ногой в дальний конец лавки и, сняв зеленые очки, обнаружил подлинную ухмыляющуюся физиономию Роберта Сойера, эсквайра, бывшего студента Гайевского госпиталя в Боро, проживавшего на Лент-стрит.
– Не вздумайте отрицать, что зашли навестить меня! – воскликнул мистер Боб Сойер, с дружеской горячностью пожимая руку мистеру Уинклю.
– Право же, нет, – заявил мистер Уинкль, отвечая на рукопожатие.
– Странно, что вы не видели фамилии, – сказал Боб Сойер, привлекая внимание своего друга к наружной двери, на которой тою же белой краской были начертаны слова: «Сойер, преемник Нокморфа».
– Я ее не заметил, – признался мистер Уинкль.
– Господи, если бы я знал, что это вы, я бы бросился навстречу и заключил вас в свои объятия! – сказал Боб Сойер. – Но, клянусь честью, я думал, что вы – Королевские налоги.
– Да неужели? – сказал мистер Уинкль.
– Уверяю вас, – подтвердил Боб Сойер. – И я только что собирался сказать, что меня нет дома, но если вам угодно передать какое-нибудь поручение мне, я обязательно передам его! Дело в том, что он меня не знает; и Освещение и Мостовые тоже не знают. Подозреваю, Церковный налог догадывается, кто я такой, и знаю, что Водопроводу это известно, – я ему вырвал зуб, как только приехал сюда. Но входите же, входите!
Болтая таким образом, мистер Боб Сойер втолкнул мистера Уинкля в заднюю комнату, где, забавляясь просверливанием раскаленной докрасна кочергой маленьких круглых ямок в каминном кожухе, сидел не кто иной, как мистер Бенджемин Эллен.
– А! – воскликнул мистер Уинкль. – Вот неожиданный сюрприз. Какое у вас здесь славное помещение!
– Недурно, недурно, – отозвался Боб Сойер. – Я «выдержал» вскоре после того замечательного вечера, и мои друзья собрали сколько нужно на открытие этого дела. Я надел черную пару, очки и явился сюда в этом торжественном виде.
– И у вас, несомненно, очень прибыльное дело? – проницательно заметил мистер Уинкль.
– Очень, – отвечал Боб Сойер. – Такое прибыльное, что через несколько лет вы можете положить все доходы в рюмку и прикрыть их листом крыжовника.
– Вы шутите, – сказал мистер Уинкль. – Одни лекарства...
– Подделка, дорогой друг, – отозвался Боб Сойер, – в одних ящиках ничего нет, другие не открываются.
– Вздор! – воскликнул мистер Уинкль.
– Факт! Честное слово! – возразил Боб Сойер, выйдя в лавку и в подтверждение своих слов энергически дергая за маленькие позолоченные шишечки поддельных ящиков. – Вряд ли есть что-нибудь настоящее в этой лавке, кроме пиявок, да и те подержанные.
– Никогда бы я этого не подумал! – воскликнул мистер Уинкль, весьма изумленный.
– Надеюсь, – отозвался Боб Сойер, – иначе какая была бы польза от видимости, а? Но не хотите ли подкрепиться? Последуете нашему примеру? Правильно, Бен, дружище, засуньте руку в буфет и достаньте патентованное пищеварительное.
Мистер Бенджемин Эллен улыбнулся в знак готовности и извлек из буфета, находившегося по соседству, бутылку, до половины наполненную бренди.
– Вода нам не нужна, конечно? – спросил Боб Сойер.
– Да как сказать, – отозвался мистер Уинкль. – Час, собственно говоря, ранний. Я бы предпочел разбавить, если вы не возражаете.
– Нимало, если ваша совесть; может примириться с этим, – ответил Боб Сойер, со смаком осушая одним глотком рюмку бренди. – Бен, миску!
Мистер Бенджемин Эллен извлек из того же потайного местечка маленькую медную миску, причем Боб Сойер заметил, что особенно гордится ею, ибо у нее весьма деловой вид. Когда вода в профессиональной миске своевременно закипела благодаря нескольким лопаткам угля, который мистер Боб Сойер достал из ящика под окном с табличкой: «Содовая вода», мистер Уинкль осквернил свой бренди. Разговор принял оживленный характер, как вдруг был прерван прибытием в лавку мальчика в скромной серой ливрее и в шляпе, обшитой золотым галуном, с маленькой закрытой корзинкой в руке. Этого мальчика мистер Боб Сойер немедленно приветствовал:
– Том, бездельник, иди сюда!
Мальчик явился на зов.
– Сознайся, прыгал через каждую тумбу в Бристоле, молодой лодырь? – спросил мистер Боб Сойер.
– Нет, сэр, не прыгал, – ответил мальчик.
– И не советую, – заявил мистер Боб Сойер с угрожающим видом. – Как ты полагаешь, кто прибегнет к помощи врача, чей мальчишка только и делает, что играет в шарики на тротуаре или в чехарду на мостовой? Или ты не питаешь никакого уважения к своей профессии, бездельник? Ты доставил все лекарства?
– Да, сэр.
– Порошки для ребенка в большой дом, куда въехали новые жильцы, а пилюли для приема четыре раза в день сварливому старому джентльмену с подагрической ногой?
– Да, сэр.
– В таком случае закрой дверь и присматривай за аптекой.
– Послушайте, – сказал мистер Уинкль, когда мальчик удалился, – дела совсем не так плохи, как вы меня уверяли. Кое-какие лекарства вы все-таки рассылаете.
Мистер Боб Сойер выглянул в аптеку, дабы убедиться, что поблизости нет посторонних людей, и, наклонившись к мистеру Уинклю, сообщил тихим голосом:
– Он доставляет их не в тот дом.
У мистера Уинкля был недоумевающий вид, а Боб Сойер и его друг расхохотались.
– Как же вы не понимаете, – сказал Боб. – Он подходит к какому-нибудь дому, звонит у парадной двери, сует без всяких объяснений сверток с лекарствами в руку слуге и уходит. Слуга несет его в столовую, хозяин развертывает пакет и читает наклейку: «Микстуру принимать перед сном; пилюли – как и раньше; полоскание – употребление известно; порошок. От Сойера, преемника Нокморфа. Аккуратно приготовлено по рецепту врача» и так далее. Он показывает жене, она читает наклейку; сверток передают слугам, они читают наклейку.
На следующий день является мальчик: «Прошу прощенья, ошибся, столько дела, столько пакетов для доставки, привет от мистера Сойера, преемника Нокморфа». Фамилия запоминается, а в этом-то все дело, друг мой, в медицинской практике. Это лучше любой рекламы, старина! У нас есть одна бутылка в четыре унции, которая побывала в доброй половине домов Бристоля, и мы с ней еще не покончили.
– Ах, вот оно что! – воскликнул мистер Уинкль. – Какой превосходный план!
– О, мы с Беном придумали десяток таких планов, – отвечал Боб Сойер с большим воодушевлением. – Фонарщик получает восемнадцать пенсов в неделю за то, что звонит нам в ночной звонок в течение десяти минут каждый раз, как проходит мимо; а мой мальчишка врывается в церковь как раз перед пением псалмов, когда у людей только и дела, что глазеть по сторонам, и вызывает меня, изображая на своей физиономии ужас и скорбь. «Ах, боже мой, – говорят вокруг, – кто-то внезапно заболел! Послали за Сойером, преемником Нокморфа. Какая большая практика у этого молодого человека!»
