Глоток воды из Леты (СИ) - Змаева Ангелина (е книги TXT) 📗
После обеда Витька вспомнил, зачем я сегодня к ним зашла. Точнее, за кем. А потом всю дорогу крутился и поглядывал, явно желая что-то спросить, и только уже когда шли по моей улице, решился:
— Косолапова, а ты еще к нам суп варить придешь?
— Когда? Это сегодня воскресенье, а так еще уроки делать надо.
— Ну-у, ты могла бы делать их у нас. А суп пока бы варился. Я бы тебе что-нибудь помог.
— С уроками? — Глаза опускает, сопит. Знает, что с уроками если кто кому и поможет, то всяко не он. Но идея интересная, можно будет поближе к Диме быть.
— Ну. Может, и с уроками в чем-то, и с супом.
— С супом, помочь его съесть! — Смеюсь и Витька тоже начинает улыбаться. — Хорошо, иногда буду приходить, но условие: ты называешь меня по имени — "Маша". Договорились?
— Да. Э-м-м. А завтра придешь?
— Может быть, если ничего не случится.
Внутренне хмыкаю, в голове мелькнуло "детская непосредственность". Но ведь Витька и есть ребенок. А я тогда кто? Эта мысль не оставляет меня с того самого момента, как я познакомилась с Димой. Ребенок ли я для него? И что такое ребенок вообще? Вот сейчас Витька "говорит как ребенок", не понимая тех смыслов и знаков, которые связаны во взрослом мире с таким поступком девушки, как приходить к ребятам и готовить суп. Но, с другой стороны, когда в третьем классе Инна Борисовна, наша учительница, решила поучаствовать в игре девочек и напутала правила, Светка была так возмущена:
— На этом фантике петушок нарисован, значит вы кукарекать должны, а не квакать!
Ну еще бы, раз петушок, значит кукарекать. И как только взрослые этого не понимают! Правила игры. В памяти всплыл эпизод из предыдущей жизни. Тогда будущий муж к свадьбе принес мне огромный букет желтых хризантем. Моя подружка, девушка из старой интеллигентской семьи, была в шоке: "Ни в коем случае не бери! Желтый — цвет измены. Это он тебя сразу, на свадьбе предупреждает!" Но откуда ему, простому железнодорожному рабочему, знать все эти символы и смыслы, он просто видел — цветы красивые, а хризантемы я люблю. Опять одни только правила игры и ничего больше. Тогда получается, взрослость — просто знание правил? И статья в уголовном кодексе за "педофилию" — лишь игровая условность? Нет, что-то есть еще. Вспоминаю свое беспокойство, когда дочка начала бегать "в гости" в мужскую общагу. Что-то еще, да только что именно? Про красивые слова, типа "ответственности" я не говорю, этой ответственности у того же Витьки побольше, чем у иных взрослых мужиков. Опять тот же самый вопрос, который мучает меня с момента той аварии: чем я отличаюсь от остальных девочек, кроме знания взрослых правил, которое и не отличие вовсе?
За размышлениями добрались до дома и я сдала Витьку папе с рук на руки. О чем они говорили во время осмотра, не знаю, но Витька вышел спокойным и бояться папы перестал. Да и папа выглядел довольным. Похоже, они друг другу понравились. Что ж, мне проще, не будет проблем оставаться у них после школы делать уроки. Или "варить суп"? Тут уж кому что важнее.
* * *
В понедельник класс бурлил. Еще бы — такая новость: Славку Рыбачева отправили изучать английский в спецшколу, и Федьку — тоже, следом за ним. Марик, видимо, сообразив, что остается один и сладкой жизни не будет — многим захочется припомнить старые обиды, в школу не пришел. А Светка шептала мне на ушко, дескать, тоже переводится в соседнюю школу. И все бы хорошо, да после третьего урока откуда-то пополз слух о Славкиных приставаниях ко мне и драке Буракова с ним.
Первой про "жениха и невесту" ляпнула, как ни странно, Светка Птичкина. По школьным понятиям — подружка. То ли обидно ей стало, что отсадили назад, а тут такое происходит без ее участия, то ли еще какой бес за язык потянул. Будь я обычной девочкой-семиклассницей, случилась бы "трагедия". Как же — подружка предала. Сейчас мне известна цена и "дружбе по списыванию", и сплетен. Но разговоры надо прекращать. Когда Светка, видя, что я не реагирую, и слегка распалившись, крикнула:
— А ты теперь с ним ходить будешь и потом сама Бураковой станешь?
Я пожала плечами и негромко, но так, чтобы слышал весь класс, ответила:
— А что, у нас в классе так много рыцарей? Есть из кого выбрать? Таких, чтобы бросились защищать, не испугавшись привода к директору?
Класс затих. Мальчики отводили глаза, а девочки посмотрели на Витьку с новым интересом. Все, теперь некоторые попытаются его у меня увести, а другие — потянутся следом. Так что популярность у девочек ему обеспечена. Зачем это мне? Школьные истории про "жениха и невесту" — как танец, с первых же тактов начинает навязывать движения. Кому-то такое нравится, кому-то нет, но мне определенно требуется больше свободы. Может, я еще подумала превратить отношения с Витькой во что-то иное, чем дружба, если бы не Дима. А так...
На последней перемене ко мне неожиданно подошла Женька Веткина. Она вполне могла бы считаться первой красавицей класса, не старайся быть незаметной, поэтому я удивилась, когда она молча потащила меня за рукав в сторону от галдящих одноклассников. Оглянулась, убедилась, что никто не подслушивает, и спросила с горящими глазами:
— Витька за тебя отомстил, да? Рыбачев поэтому ушел из нашей школы?
Хм, подтвердить или нет? Пожалуй, заявление, будто Славка сменил школу, испугавшись Буракова, звучит слишком уж неправдоподобно.
— Нет. Скорее всего он ушел после того, как я у директора рассказала, что он со мной сделал, — вот так. И ни слова не соврала. Ведь действительно "после".
— Ты сама решилась рассказать про "это"?! — глаза круглые, по рублю каждый. О чем это она? Догадываюсь, почему ото всех шарахается. Проверим...
— А ты... так и не решилась рассказать?
— Ну... — опускает голову, лицо красное, как спелый помидор, — родители все равно узнали, когда мне пришлось к Рыбачеву потом ходить.
Понятно. Моя догадка про шантаж оказалась верной. На секунду возникло желание спросить, так все-таки Славка "может" или нет? Но я быстро затоптала свое любопытство, такой вопрос сразу показал бы, что я не из пострадавших и доверие к "подруге по несчастью" моментально сменилось бы на настороженность и страх. А как же, обязательно сообщу всему классу о "стыдной тайне". Надо сказать, страх не без оснований, та же Птичкина точно бы растрепала.
— Скажи... — Женька замялась, ковыряя носком туфли бетонный пол, — ты с Бураковым потому, что долг за защиту отрабатываешь, или он тебе самой нравится?
Ой, какая интересная версия событий. Но подтверждать ее не стоит, обман слишком быстро может всплыть. Разве чуть-чуть воспользоваться таким взглядом.
— Знаешь, а он ведь не потребовал с меня отработки долга. Просто сама стараюсь как-то вернуть. Вот сегодня пойду к нему, помогу уроки делать.
— Да, — Женька понимающе кивает. — Долги надо возвращать. Но на самого Витьку ты не претендуешь?
— А зачем тебе?
— Мне... Мы же теперь "рваные грелки", нам правильные мальчики не положены. А Витька, если он тебя не обижает и даже отработать долг не потребовал...
Ой, ля! Это ее Рыбачев так "воспитал"?
— Ты откуда такое взяла?
— Папа назвал. Когда узнал про "это"...
Однако. Представляю, что творилось, когда родители "все равно узнали". Хотя нет, не представляю. А про Витьку, почему бы и нет? Девочка вроде бы неплохая, только чепухи в голове многовато. Если со всей этой ерундой разобраться, да присмотреть, чтобы глупостей не наделала...
— Понятно. К ним домой тебе, пожалуй, не стоит появляться...
Перебивает:
— Там у него отец-уголовник очень страшный, да?
Страшный, страшный. Главное, чтобы от Димы пока подальше держалась. Молча пожав плечами — "понимай как хочешь", продолжаю:
