Дети победителей (Роман-расследование) - Асланьян Юрий Иванович (книги бесплатно без онлайн .txt) 📗
Конечно, нам приходилось спать на земле, в лесных избушках и на вокзалах, но такого мы еще не видели: у славян принято предложить гостю стакан чаю («У нас, у славян, так принято», — подумал Асланьян).
У татар — тоже, вспомнил я семью Раиса Шарафиева. В их доме детьми мы пили чай с коровьим молоком и ели большие куски белого хлеба со сливочным маслом.
А начальник охраны заповедника «Вишерский» Радик Гарипов? Когда он стоял еще на своих ногах, наливал так, что было хорошо, если к утру доберешься домой. Это уже потом, когда у него ампутировали одну ногу, он стал наливать меньше. Моей злости не было предела, когда человек, убежавший за чайником, так и не вернулся.
И вдруг он появился — человек с первого этажа, второй, тот, что с настойчивой улыбкой.
— Что, не нравится? — пошутил он.
— А вы что, лучше живете? — еще больше разозлился я.
— Да, — скромно отозвался он, — приглашаю всех на чай.
У нашего соседа, который жил этажом ниже, имелся отдельный номер, громадный душ, гостиная с холодильником, в котором было все, что надо для цивилизованной жизни: сухое красное, белое, водочка, армянский коньяк, мясо и красная рыба. Мы сразу почувствовали себя людьми второго сорта, третьего или четвертого… Да нет — мы вообще перестали чувствовать себя людьми.
Мне было совестно — в Перми я рассказывал коллегам о трудовых подвигах и армянском хлебосольстве хозяина Николаевского машиностроительного завода.
Мы начали ужинать, благодарно слушая человека, который снизошел до нас, гнусных пиарщиков, и решил накормить.
— Саша, — представился он, — я командированный из Москвы.
Хозяин расспрашивал нас о секретах профессии, вникал в тонкости пера, говорил о тенденциях и дефинициях, размышлял о судьбе державы и «дальнобойной» политике президента.
— Я бы сказал — скорострельной, — профессионально заметил Александр Ковылков.
— Что вы имеете в виду? — удивился москвич.
— Пистолет Стечкина, — назвал Саша марку оружия агентов спецслужбы.
Хозяин номера сдержанно улыбнулся, оценив шутку провинциала. «Господи, неужели вернулось время метафор?» — устало подумал я. Хотя, как старый поэт, должен был бы этому радоваться.
Мы сдержанно отвечали на вопросы Саши-москвича, пытаясь ответить на другие: откуда такая щедрость? А самое главное, куда подевался человек, убежавший за чайником?
Последнее казалось таким же загадочным явлением, как знаменитый «пермский треугольник» неподалеку от деревни Молёбка, где летали огненные шары, гантели и даже вращающиеся тарелки.
— Угощайтесь, — приглашал хозяин, — это все приготовлено для меня, но я завтра уезжаю.
Мы молча ели и вслух вопросов не задавали. Зато Саша, имеющий моральное и материальное право говорить, не стеснялся, говорил и, возможно, ожидал-таки каких-нибудь вопросов.
— А как вы думаете, кто я? — не выдержал он, в конце концов, нашего скромного молчания.
— Наверное, разведчик, — ответил я.
— Почему так думаете?
— Осторожно расспрашиваете и настойчиво проводите свою линию.
— Правильно, — согласился Саша, — я служил в спецподразделении «Факел» КГБ СССР, воевал в Афганистане. Теперь, знаете, всюду наши…
Мы были удивлены. Не фактом ужина с кагэбистом, а его откровенностью и некоторой навязчивостью. Саша вел себя так, будто принимал нас на работу, проверяя глубину знаний, надежность мировоззрения и степень вменяемости кандидатов.
— Вот вы — пиарщики! А знаете, какая средняя зарплата на Николаевском машиностроительном заводе? — неожиданно спросил он.
— Мы — пиарщики, поэтому знаем: четыре с половиной тысячи рублей, — ответила Нина.
Похоже, Саша был недоволен правильным ответом.
— Да-а, правильно, — кивнул он головой, — а теперь скажите, какие автомашины имеет Папян и сколько они стоят?
Никто из нас на коварный вопрос ответить не смог. Саша начал перечислять названия иномарок и их цены — я запомнил, что самая большая равнялась 120 тысячам долларов, остальные меньше — пятьдесят тысяч, тридцать, двадцать… Я сбился со счета.
— А теперь скажите мне, как это сочетается — средняя зарплата, на которую человеку нельзя прожить, и стоимость конкретных иномарок? Вы же понимаете, что эти деньги можно было бы направить на развитие того же металлургического производства, где рабочие гробят свое здоровье.
— Это по московским меркам четыре с половиной тысячи рублей — небольшие деньги, а по местным — нормальные, — заметил Саша Ковылков.
— Правильно, потому что Москва высасывает из регионов кровь, в столице сосредоточено 99 процентов российских рублей. Знаете, сколько получает моя секретарша? Четыреста долларов. А знаете, сколько получаю я?
Над столом нависло мрачное молчание. Все это, конечно, мы знали. Мы получали столько же, сколько рабочие Николаевского завода. Хохотливый москвич начинал вызывать раздражение, которое с трудом сдерживалось бесплатным ужином. Никто на вопрос хозяина не ответил — сколько он получает, никого не заинтересовало.
— Простите, а кем вы работаете? — не выдержала Нина Петрова, видимо, пораженная зарплатой секретарши.
— Я заместитель директора одной московской фирмы.
— А чем занимается ваша фирма в Николаевске?
— Мы спонсируем Папяна…
Над столом опять нависло молчание — на этот раз недоуменное. Мы считали, что николаевский армянин сам себе господин и никто его «спонсировать» не может. Известно: спонсировать — финансировать какое-либо мероприятие, которое полезно для общества, но не прибыльно для бизнеса.
Московский предприниматель, откинувшись на спинку стула и заложив пальцы за ремень, наслаждался нашим молчанием, не скрывая своего корпоративного удовольствия. Он раскрывал тайны бизнеса в присутствии четырех журналистов! Свидетелей.
— Допустим, Папян может получить выгодный заказ, — продолжал откровенничать Саша, — но денег на его выполнение нет… Откуда они у него? Деньги на работу завода даем мы! Инвестируем… Другими словами, он от нас полностью зависит.
В это время зазвонил сотовый телефон москвича Саши и он вышел из номера, чтобы поговорить без свидетелей.
— Вы заметили, что у него крашеные брови? — прошептала Петрова, самая наблюдательная из нас.
— Ну и что? — спросил Ковылков, бывший командир разведывательной роты, а ныне военный журналист.
— Брови красят тогда, когда покрашены волосы, чтобы скрыть разницу!
Нина — вот кто должен возглавить спецслужбу страны. Только зачем Саша красится? Может быть, он до сих пор является тайным агентом, выполняющим задание в глубоком тылу врага? Но ведь кругом «наши»… Или он «чужой среди своих»? «Двойная звезда»?
Саша вернулся за стол — с таким чувством достоинства, будто с Кремлем поговорил, доложил президенту обстановку.
— Вы говорите, что «спонсируете» предприятие. Почему же позволяете Папяну тратить такие деньги не на развитие производства? — встретил его вопросом Слава Дрожащих.
— Николаевский — уникальный завод, единственный на территории СНГ, производящий подобную продукцию. Папян обеспечивает работу предприятия — и это нас устраивает.
В наших скромных мозгах мгновенно пролетели суммы, которые, надо думать, оседают в карманах московских кредиторов Николаевского завода после выполнения очередного заказа. И в кармане Папяна, конечно.
— Мы контролируем работу многих предприятий России… — продолжал Саша. — В настоящее время нас интересует Средняя Азия…
— Кто это — «мы»? — спросили мы.
— Наша финансовая компания, — со снисходительной улыбкой ответил Саша. — Сегодня мы заинтересованы в том, чтобы и этот город находился под нашим контролем.
Тут я вспомнил, что здесь, кроме дешевых рабочих рук, есть алмазы, мрамор и сосновый лес. Стало понятно, как Николаевск станет первым европейским городом. Это значит, что бизнесмены будут по-прежнему отдыхать в Европе, а николаевцы — встречать солнце, встающее из-за Уральских гор, на своих огородах, с надеждой протянуть очередную зиму на картошке с капустой и грибами.
