Александр Македонский и Таис. Верность прекрасной гетеры - Эрлер Ольга (книги без регистрации полные версии .txt) 📗

— …в процессе попытки найти бессмертие и изгнать зло из мира, — продолжила афинянка.

— Да-да, похвальная попытка… Любопытно! Надо приказать перевести на греческий.

Ночью, после окончания симпосиона, лежа в постели с Таис, Александр задумчиво заметил:

— Прометей сделал людей из земли, праха, а по египетской религии Осирис сделал их вообще из слез. Это так о многом говорит. — Но потом бодро продолжил: — А ты стала бы подниматься по бесконечной лестнице в небо на любовное свидание к божеству?

— К тебе — да, мой божественный.

— А к другому? К божеству? К Мардуку? — не унимался Александр.

— Нет других.

В декабре 331 года расхолодившаяся от обилия досуга и развлечений армия покинула Вавилон. Люди не только разленились, но и устали: от безделья утомляешься сильней, чем от дела. Поэтому, чтобы привести солдат в должное состояние, Александр по дороге в Сузы провел игры. Солдаты состязались в различных видах спорта и в военных дисциплинах. То рвение и одержимость, с которыми атлеты добывали венки почета для своих подразделений, лишний раз убедили Таис в том, что в бородатых, бывалых, закаленных мужчинах гораздо больше мальчишеского, чем можно ожидать. Видимо, мальчики не взрослеют, а становятся только старше. Самый главный мальчик сидел на возвышении перед «полем сражения», закусив губу и сжав кулаки, отчаянно болея за своих орлов и едва сдерживая желание выступить самому и показать всем, кто тут первый чемпион.

А что было потом! Александр объявил на собрании армии о том, чтобы солдаты сами предложили кандидатуры для награждения за доблесть и подвиги. Какие страсти тут разгорелись! Это было ново: обычно такие вопросы принимались командным составом, но никак не рядовыми солдатами в открытом голосовании. Каково же было их восхищение, когда восемь выбранных героев были награждены не только подарками и венками, но и командованием тысячей бойцов. Согласно традиции командные посты занимали выходцы из рядов аристократии, для простых солдат возможности выслужиться были весьма ограниченными. Александр решил, что не родовитость, а заслуги и личное мужество являются основанием для получения высоких должностей. Это походило на взаимное признание в любви.

Сузы, административная столица персидской державы [27] и бывшая столица древнего Элама, ждали Александра. В их сокровищнице Александр нашел чудовищную сумму в 40 тысяч серебряных талантов и 9 тысяч золотых дариков, а также несметное богатство в виде драгоценных камней. Массивные бруски золота и серебра, веками погребенные за толстыми стенами казнохранилища, по приказу Александра переплавлялись в звонкую монету в таких количествах, что стирались штампы. Александр знал, что пущенные в оборот деньги оживят торговлю и ремесла. Действительно, через короткое время греческие и малоазиатские купцы наводнили своими товарами Персию. Развитию торговых, а значит, и человеческих контактов способствовала царская дорога из Суз в Сарды, протяженностью в 3000 километров. Это было лучшее, самое быстрое средство коммуникации того времени. В конце дневного перехода путники могли переночевать и поменять лошадей на специальных постоялых дворах. Благодаря курьерской службе письмо из Сард в Малой Азии в Сузы, в самом центре Персии, доходило за семь дней, а спокойное удобное путешествие занимало около трех месяцев.

По замыслу Александра, проникновение не только армии, но и простых эллинов в Азию, их контакты с местным населением, пусть поначалу только торговые и деловые, должны были ослабить недоверие и неприязнь двух народов друг к другу. Александр понимал, что преодолеть взаимную вековую ненависть эллинов к варварам будет очень сложно, ведь ненависть — чувство сильное, легковоспламеняемое и неуправляемое. В последние двести лет персидское золото финансировало войны эллинов друг против друга, работало на вражду. Сейчас же, перейдя в руки Александра, оно должно будет поработать на благородные цели, на объединение эллинов, а потом и на объединение эллинов с варварами. Александр понимал, что его идея необычна, более того, абсурдна для всех. Ведь даже Аристотель, не говоря о рядовых людях, считал, что эллинская нация по своей природе превосходит восточные народы и имеет полное право угнетать их.

В Элладе господствовало мнение, что азиатские народы хоть и одарены способностями, но лишены мужества, поэтому не в силах повелевать, и могут быть лишь рабами. Северные народы полны мужества, но не способны к умственной деятельности, к искусствам. Греки же, находясь как бы между этими двумя крайностями, наделены лучшими качествами тех и других — умом, талантами, мужеством — и потому способны быть свободными и обладать развитой государственностью. Персы-варвары были для эллинов такими же людьми второго сорта, как эллины для персов. Представление о том, что греки и персы — исконные враги, крепко сидело в головах людей. А пока существует понятие «врага», люди будут вести войны. Идеи Александра о равенстве людей, о том, что о людях надо судить не по национальности, а по достоинствам, по человеческим качествам, не могли встретить поддержки у его окружения. К ним надо было приучать постепенно, продуманно и на личном примере. Отсюда показательно-уважительное отношение Александра к персам, которые оказали ему поддержку и услуги, интерес к их культуре, почтение к религии и порядкам.

В Сузах Александр подарил Пармениону роскошный дворец Багоя — могущественного евнуха, приведшего Дария к власти. Из всей обстановки дворца Александр оставил себе ларец, куда решил переложить дорогие его сердцу вещи, в том числе список «Илиады» — подарок Аристотеля. Этот ларец Александр хранил под подушкой вместе с кинжалом, который, как показали дальнейшие события, оказался там не лишним.

Как-то Таис спросила разрешения Александра, занятого в соседней комнате, посмотреть содержимое нового ларчика. «Да-да, конечно», — рассеянно ответил тот. Удобно усевшись на кровати, Таис открыла ларец, но достала не свиток «Илиады», а бережно перевязанный ленточкой черный кудрявый локон — свой локон! Она вспоминала то время, когда лишилась его. Еще во Фригии, весной 333-го, почти три года назад. Они играли в фанты, и Александру выпало отрезать клок волос фанту, которым оказалась Таис. Она умоляла не резать коротко, не уродовать ее. Все смеялись, когда Александр коварно выбрал самое видное место — надо лбом, грозясь, что остриженная, она будет похожа на рабыню. Они играли друг с другом в притворные страсти. На самом деле ей не жалко было своих волос, своей красоты для него; тогда каждое прикосновение его было для нее мироположением. И вот она держит свой черный локон! Ей пришлось хлопком зажать рот, когда она извлекла еще одну вещь, принадлежавшую некогда ей. Это была маленькая оригинальная фигурка: с одной стороны голова Таис, с другой — кошки. Гениальная шутка Динона подчеркивала их сходство. Таис обожала эту вещичку и очень сожалела, когда она потерялась. Оказывается, она три с половиной года лежала у Александра под подушкой… Вот это да!

На все эти открытия ушло, может быть, полминуты, в течение которых до Александра дошел смысл ее вопроса и осознание последствий своего ответа.

— Таис, нет! — закричал он, откинул портьеру и увидел перепуганную Таис, быстро захлопывающую шкатулку. Она сунула ее под подушку, сложила руки на коленях и принялась внимательно разглядывать обитые пурпурным шелком стены комнаты. По ее виноватому лицу Александр понял, что она успела узнать все его секреты. А она поняла, что он догадался об этом по редкому и потому приводящему ее в восторг выражению смущения и растерянности, которое она видела у царя всего-то пару раз. Он молча исчез за шторой.

Они никогда не возвращались к этому эпизоду, и Таис забыла о нем волевым усилием. Конечно, был соблазн подумать над тайным, ставшим явным, но она решила, что это неприлично, так же как читать чужие письма и подслушивать чужие разговоры.