Хамам «Балкания» - Баяц Владислав (читать хорошую книгу .TXT, .FB2) 📗
Падишах знал, что из всех покоренных народов самыми лучшими воинами были сербы. Они участвовали во всех походах османов и храбро сражались в них. И даже на противоположной стороне – в стане врагов – их уважали как воинов. А с тех пор как во главе Румелийского беглербеглука встал Мехмед-паша Соколлу, похвалы в их адрес умножились. Мехмеда очень уважали все сербы, и более никто из османов не возражал против его склонности к сонародникам. Султан молча одобрял его уступки землякам и, что важнее всего, уважал открытый нрав Соколовича: тот ничего не делал тайком. Все решения он принимал и исполнял открыто, а в случае, если считал их слишком важными, испрашивал одобрения у великого визиря или лично у султана.
Баица переписывался со своим братом Макарием, который стал архимандритом в монастыре Хиландар на Атосе, советовался с ним по поводу обновления всех сербских церквей и монастырей и готовил его к новым делам. Об этом было известно Порте, как и о нескольких встречах братьев в Стамбуле и Белграде.
Сулейман тоже советовался с великим муфтием, как постепенно узаконить послабления, которые он делал сербам. Именно поэтому Мехмед-паша и Ахмади решили вместе доложить султану о желании предоставить самостоятельность сербской церкви.
Шейх-уль-ислам обосновал идею с точки зрения закона и права, но также и с точки зрения ислама. Он не видел никаких препятствий тому, чтобы великий государь отблагодарил своих подданных и предоставил им такое важное утешение в их Боге и их вере. Мало того, сербы под воздействием церкви стали бы более организованными во всех отношениях и тем самым лучше бы сотрудничали с турецким диваном. Будучи самым многочисленным христианским народом в Османской империи, многие сербы приняли ислам. Но власти уважали и пожелания тех, кто оставался приверженцем православия. Уважались и случаи, когда члены одной семьи исповедали разные веры. Империи, владеющей огромными территориями, были нужны сербы обоих вероисповеданий, потому что их можно было использовать в качестве чиновников на местах и тем самым значительно уменьшить число османов, поскольку в этой области существовали определенные проблемы. Так что сербы реально управляли частями собственной страны, утешаясь тем, что они остаются своими среди своих.
Третий визирь своим авторитетом гарантировал соблюдение договоренностей и законов.
И в самом деле, султан сразу же велел Ахмади, чтобы секретари подготовили все правовые, законодательные и религиозные бумаги и истолкования, чтобы он мог издать фирман с тугрой. Патриархом Сербской православной церкви назначили брата Баицы Макария [65]. Особым актом было одобрено выделение изрядной суммы на возобновления работы священничества с обязательством, что в дальнейшем сербская церковь со своей паствой сама обеспечит средства, необходимые для ее деятельности.
Султан был уверен, что это известие исключительно хорошо отзовется во всей Румелии, особенно в христианских королевствах и княжествах всей Европы. Этот шаг был, несомненно, полезен в политическом аспекте.
Мехмед-паше было приказано двигаться с основными силами в Кютахью, к принцу Селиму. Пертев Мехмед-паша отправился в Конью, к царевичу Баязиду, чтобы попытаться еще раз убедить его распустить отряды курдов, туркмен и сирийцев, которых тот собрал вокруг себя, и принудить подчиниться закону. Поскольку принц отказался от предложения паши, разозлившийся султан вступил на землю Малой Азии, чтобы показать серьезность намерений, и приказал Соколовичу с войсками и артиллерией выступить против сына Баязида. Принц отказался от последнего требования разоружиться и сдаться, и визирь развернул против него боевые действия. Через два дня бунтовщики потерпели поражение, а Баязид успел ускользнуть. Соколович преследовал его до персидской границы и там опять сошелся с ним и с его четырьмя сыновьями. Принц, проиграв и это сражение, с помощью Аяс-паши, который не любил Соколовича и принца Селима, перешел на сторону персидского шаха Тахмаспа. Пока что ему удалось спастись, но Аяс-пашу, эрзерумского беглербега, схватили и удавили.
Еще один более серьезный противник Баицы, Лала Мустафа-паша, продолжил враждовать с земляком; он распространял всяческие сплетни, пользуясь расположением к нему принца Селима. Тот даже продвинул его на должность тимишоарского беглербега, а потом вернул в Азию, назначив наместником Вана.
Торговля с персидским шахом продолжалась долго, но в конце концов успешно завершилась: после того как достаточно быстро убили более тысячи преданных членов свиты царевича, покровитель продал его вместе с детьми за четыреста тысяч золотых. Баязида вместе с четырьмя сыновьями казнили. Даже его пятого сына в возрасте трех лет удавили в Бурсе по приказу деда. Жестокость действий дивана и сарая не подвергалась сомнению: судьба империи должна быть защищена и сохранена.
Мехмед-паша Соколович вынес на своих плечах самую тяжкую часть работы, в то время как Пертев-паша окончательно завершил ее, выплатив деньги врагу-союзнику. Им обоим, в особенности первому, престолонаследник Селим был обязан по гроб жизни.
По возвращении в свой царьградский сарай Баица воспользовался заслугами в деле сохранения престола и занялся переводом своей большой семьи в столицу. Первого привезенного, уже получившего образование в придворной школе, старшего племянника Мустафу, он назначил в управу Боснийского санджака, выстроив тем самым постоянный и прочный мост между старой и новой родиной. Это же время он использовал для обустройства собственных дел и создания первых благотворительных фондов, для расстановки своих людей по наиболее влиятельным должностям, чтобы создать сеть, которая обеспечивала бы уверенное правление. Но его и Синана постоянный покровитель Рустем-паша скончался от болезни во время своего второго срока. Синан уже выстроил для него не только гробницу, но и караван-сарай в Эдирне. В Стамбуле строилась мечеть его имени.
Иосиф воспользовался возможностью и показал Баице планы мечети, которую по ним уже построили его мастера в боснийском Мостаре по просьбе Мехмед-паши Караджоза. И сказал ему:
– Как бы то ни было, следующим благотворителем в Боснии будешь ты. Видишь, что все меньше тебе остается преодолеть ступеней к вершине башни?
И в самом деле, сразу после смерти первого министра на его место назначили прежнего второго визиря Семиза Али-пашу, славянина. Баица занял место второго визиря. Пертев Мехмед-паша переместился на место третьего. Четвертым визирем стал Ферхад-паша (женатый на внучке султана Румайе, дочери его рано умершего любимого сына), а пятым визирем назначили также серба по происхождению, бывшего до этого румелийским беглербегом Мустафа-пашу Кизил-Ахмедовича.
В дальнейшую судьбу Баицы вмешалась Михримах, вдова покойного великого визиря Рустем-паши, дочь султанши Роксоланы. Она была не столь амбициозной, как ее мать; частично поучавствовав в ее аферах и обжегшись на них, теперь она тщательно обдумывала каждый шаг. Потому она тоже сосредоточилась на важных для империи планах, но не столь прямолинейно. Она рассчитала, кто мог бы принести наибольшую пользу державе, и получила разрешение отца Сулеймана и согласие брата Селима на организацию большого праздника. Да еще какого! В один и тот же день, потратив собственные деньги и собрав самых важных людей Порты, она устроила три свадьбы! В тот день престолонаследник Селим выдал замуж двух своих дочерей: Эсмехан (Эсма) получила в мужья Мехмед-пашу Соколовича, а вторая, Гевхерхан – Пияле – Мехмед-пашу. Кроме них, янычарский ага Абдулкерим женился на дочери убитого принца Мустафы.
И свадьба стала частицей ускорения, с которым продолжалась жизнь Баицы. От такого брака нельзя было отказаться, несмотря на то что юная невеста в свои шестнадцать лет могла быть его дочерью или даже внучкой, а по годам – супругой его сыновьям Хасану и Курду, которые среди прочих придворных также присутствовали на свадьбе. Матерью Эсмехан была Нурбану, венецианка из знаменитой семьи Баффо, супруга будущего государя. Эта связь окончательно определила дальнейшую линию жизни Баицы. С подобной жизнью он давно согласился. Прежде он еще мог кое-что в ней изменить. Теперь ему оставалось только трудиться над тем, чтобы проявлять себя еще лучше во всем без исключения.
