Чумной корабль - Касслер Клайв (книги без сокращений TXT) 📗

— Можешь поставить на письменный стол, — сказал Хуан, ковыляя из спальни, примыкающей к его кабинету. Комната была отделана дорогим деревом, имела кессонный потолок и несколько шкафов-витрин для диковинных безделушек, ско­пившихся здесь за годы. Ну и самый ценный предмет коллек­ции — впечатляющая картина на стене, изображающая «Оре­гон», борющийся с бушующим штормом.

Морис, несколько оскорбленный таким решением, принялся раскладывать серебряные приборы на столе. В углу капитанской каюты стоял такой шикарный обеденный стол! Он снял крышки с блюд, и комната наполнилась аппетитными запахами омле­та, копченой селедки и свежезаваренного черного кофе. Морис знал, что Кабрильо любил добавить немного сливок в утренний кофе, и как раз сделал это к приходу Хуана.

— Так что там с интернет-романом юного мистера Стоуна и той бразильянки? — спросил Кабрильо, жадно поглощая ом­лет.

Морис являл собой ходячую коллекцию сплетен, а бесчис­ленные компьютерные делишки Эрика Стоуна были его излю­бленной темой.

— Мистер Стоун начинает подозревать, что у них с этой да­мой больше общего, чем он мог предположить, — заговорщицки прошептал стюарт.

Хуан открыл большой антикварный сейф за письменным столом.

— Значит, все не так плохо, а?

— Я имел в виду половую принадлежность, капитан. Он полагает, что дама — вовсе не дама. Мистер Мерфи показывал мне присланные фотографии, на которых, как он изволил вы­разиться, были «отфотошоплены» некоторые… анатомические особенности.

— Бедняга Эрик, — расхохотался Кабрильо, — даже в чате не везет!

Он приоткрыл тяжелую дверь, украшенную названием и символом давно почившей юго-западной железной дороги. Практически все оружие на «Орегоне» хранилось в арсена­ле рядом со звукоизолированным стрельбищем, однако Хуан предпочитал держать стволы в своем кабинете. Не считая раз­нокалиберных пистолетов, автоматов и штурмовых винтовок, здесь также хранились пачки купюр валют многих стран мира, стотысячедолларовый запас золотых монет, отчеканенных на четырех национальных монетных дворах, и мешочек неот­шлифованных алмазов. В отдельности Хуан хранил редкий драгоценный камень в 40 каратов — подарок недавно избранно­го президента Зимбабве за освобождение его из политической тюрьмы.

— Доктор Хаксли, кажется, подтвердила подозрения мисте­ра Мерфи, сравнив лицевые пропорции с мужскими и женски­ми образцами.

Кабрильо тем временем заряжал полуавтоматический пи­столет — единственное оружие, которое носил с собой. В от­личие от остальной команды, он не вооружался до зубов, идя на задание.

Хуан допил кофе. Адреналин в крови рос, живот подводило, и сегодня он решил обойтись без селедки.

— Так что Эрик делать-то будет? — Председатель встал из- за стола.

— Очевидно, не будет торопиться с поездкой в Рио-де-Жанейро, пока не убедится окончательно. Мистер Мерфи пред­ложил нанять частого сыщика.

Кабрильо фыркнул:

— Лучше бы забил на все эти интернетовские штучки и ка­дрил по старинке, вживую. Скажем, где-нибудь в баре, после коктейлей этак десяти.

— Ваша правда! Нельзя недооценивать пользу хорошей вы­пивки. — Морис сноровисто убрал со стола. — Увидимся, как вернетесь.

Так он желал удачи.

— Вернемся, не сомневайся, — обычно отвечал Хуан.

Каюту они покинули вместе, Морис пошел направо к кам­бузу, а Хуан — налево. Спустившись на три яруса на лифте, он оказался в похожем на пещеру помещении, освещенном мно­жеством прожекторов. В воздухе витал соленый запах моря. Под мостовым краном висели две подводные лодки «Орегона», одна из них — двадцатиметровый «Номад-1000». В тупоносую мини-подлодку помещалось шесть человек. Вокруг трех иллю­минаторов были установлены защищенные ксеноновые лампы, а также управляемая механическая рука на шарнирах, способ­ная проломить сталь. Глубина погружения «Номада» достигает трехсот метров, что почти в десять раз превышает глубину по­гружения его меньшего брата, «Дискавери-1000». Тот оснащен водолазной камерой, позволяющей экипажу покидать судно под водой.

Матросы уже убирали страховочные решетки, открывая огромную шахту до самого киля корабля. Наружные двери еще не открылись, но насосы уже закачивали воду для запуска.

Линк, Эдди и Макс натягивали черные водолазные костюмы поверх плавок. Акваланги и прочее снаряжение для погружения уже ждало их в подлодке. Линда Росс, скрестив руки, с улыбкой наблюдала за мучениями Макса. Хэнли участвовал в двух опе­рациях во Вьетнаме, будучи капитаном быстроходной лодки, но потерял былую форму. Теперь он, отчаянно пыхтя, пытал­ся втиснуть пузо в гидрокостюм. Обычно его не брали с собой на наземные операции, но он был лучшим корабельным инже­нером на «Орегоне», и без него тут не обойтись.

— Давай же, старина, — засмеялся Хуан, хлопнув Макса по брюшку, — пару лет назад ты с этим еще справлялся.

— Не надо было налегать на мучное… — пробурчал тот в ответ.

Кабрильо уселся на скамейку, но, не в пример остальным, стал надевать сухой гидрокостюм прямо поверх одежды.

— Линда, все проверено?

— Все в порядке.

— А люлька?

— В прекрасном состоянии, — с нескрываемой гордостью от­ветил за нее Макс. Он сам ее спроектировал и руководил кон­струированием в машинном цехе «Орегона».

Хуан взял у инженера гарнитуру для связи и вызвал КП.

— Хали, это Председатель. Что видно?

— На радаре обычное движение танкеров в заливе. Часа два назад в основной док Бендер-Аббаса вошли контейнерное судно и куча мелких лодчонок.

— А морская база?

— Тишина. Я прослушиваю каждую частоту, ничего особен­ного, стандартные морские переговоры.

— Ладно. Учи язык пока.

Хуан любил так подкалывать его. Дело в том, что Хали Касим был из ливанской семьи, но ни слова не понимал по-ливански или по-арабски, а в этих языках Кабрильо не было равных.

— Простите, босс, у меня для этого есть переводчик на ком­пьютере.

— Эрик, Мерф, готовы?

Когда дело касалось наземных операций, офицеров, способ­ных управлять кораблем и пушками лучше, чем Стоун и Мерфи, было не сыскать.

— Так точно, сэр, — хором ответили те.

Мерф добавил:

— Как быки здоровы, на все сто готовы!

Хуан застонал. У Мерфа появилось новое увлечение — рэп-сражения, и, хотя все уже устали убеждать его, что рэпер из него никудышный, он продолжал считать себя королем ре­читатива.

— Оставайся на связи, пока мы не устроимся в «Номаде».

— Есть.

Линк и Эдди подобрали водонепроницаемые мешки с ору­жием и снаряжением и забрались на лодку, затем спустились внутрь через небольшой люк. Макс и Кабрильо последовали за ними. Прежде чем спуститься, Хуан похлопал по обшивке на удачу. Весь путь займет около часа, так что они устроились на своих местах по бортам подлодки. Акваланги можно было надеть по дороге.

Линда добралась до кокпита и уселась в штурманское крес­ло. Повсюду были панели с разнообразными кнопками, инди­каторами и мониторами, их свечение придавало лицу Линды зловещий зеленоватый оттенок.

— Как слышно, «Орегон»? Прием! — Она нацепила гарни­туру и вышла на связь с кораблем.

— Лучше некуда.

Система связи использовала 132-битное шифрование и ме­няло частоту каждую десятую секунды. Перехватить и дешиф­ровать сигнал было невозможно.

Остальные в подлодке тоже отозвались. В их шлемах были встроенные ультразвуковые приемопередатчики, и они могли без проблем сообщаться между собой, «Номадом» и «Орего­ном».

— Отлично. Открывайте, — приказала Линда.

Свет прожекторов приглушили, чтобы их не было видно над водой, и двери у киля начали медленно отъезжать в сторону. Ак­тивировался механизм, опускающий подлодку. Лодку внезапно тряхануло, а затем начался размеренный спуск. Вскоре теплая вода залила иллюминаторы, и судно полностью погрузилось в воду. Крепеж ослабили, и лодка поплыла сама по себе.

Линда врубила балластные насосы, закачивающие воду в цистерны, и теперь подлодка плавно опускалась под дно кор­пуса «Орегона». Хоть она уже десятки раз это делала, но не рас­слаблялась ни на секунду, следя за показаниями глубиномера, чтобы не врезаться в киль.