Человек, которого не было (СИ) - Кросс Элис (электронная книга .TXT) 📗
Внезапно вздох чародейки резко сбился, она растерянно заводила глазами, осознавая ужасную истину. Предательство близких людей разом отошло на второй план… Алексия с горечью поняла, что она и является виной всему, что произошло с Уилларом. Он не может её простить, потому что боль, которую она ему причинила, нельзя забыть… Эарвен. Девушка с портрета. Реакция Эрмески, их внешнее сходство… Наверное, он любил её, а Алексия даже не в силах вспомнить, кто она такая, за что и как умерла. Причинить столько страданий близким людям и не вспомнить этого… Тем людям, с которыми она ела за одним столом, чьи истории она слушала, за кого держалась… Они все пострадали из-за неё. А Картер и Сайке всё знали и всё равно терпели присутствие убийцы в своём кругу… Как им, наверное, было противно находиться рядом с ней? Алексия зарыдала, понимая, что сама во всём виновата…
Она упала на спину, смотря в красное закатное небо. Слёзы текли по щекам, грудь рвано вздымалась и опускалась. В один момент привычный мир сгорел до тла, всё обратилось в золу. Больше некуда возвращаться, нечего желать и не к кому стремиться. Сказать этим людям: «Простите» — зачем? Этого недостаточно… Слова не искупят поступков. Они никогда ещё ничего не меняли: не собирали руины, не воскрешали мёртвых, не оборачивали время. Наверное, самое ужасное чувство, что доводилось испытывать Алексии — бессилие. Осознание, что ты уже больше ничего не можешь сделать. Боль сменилась яростью, которую было больше некуда направить, кроме как на себя. Металлические пальцы судорожно рвали плоть на месте проклятия. Чародейка шипела, что оно всему виной! Оно виновато в беспамятстве! Желание вырвать его, избавиться преодолело боль и отчаянье. Алексия продолжила разрывать кожу, пытаясь добраться до «сердцевины» этой поганой метки, и когда, стиснув зубы, коснулась её… начала вспоминать.
В заброшенной лачуге то и дело раздавались крики:
— Как ты мог, Картер?! Ты с самого начала знал, что она повинна в смерти моей сестры! И ты… — Эрмеска, не найдя в лёгких воздуха, замолчала, чтобы продолжить с новой силой: — И ты всё равно заставил меня ей помогать! Спасать убийцу единственного человека, которого я любила!
— Девушка, которую мы знаем — не убийца! — кричал и Кай. — Неужели вы не понимаете, что нельзя обвинять человека в том, чего он не может вспомнить?! Мы — всё, что у неё было, и мы все её предали! — закончил он, садясь на край кровати и запуская руки в волосы.
— Да? — с сомнением и издевкой воскликнула Эрм. — А что, если бы Уиллар оказался прав, а? Что бы ты сказал, если бы она набросилась на тебя, когда вспомнила, что на самом деле является красноармейцем? Как думаешь, что она выбрала: прошлую себя или «которую мы знаем»?!
Кай не нашёл аргумента для возражений, но был убеждён, что поступать так, как они поступили, было нельзя. И он винил себя в том, что выбрал неудачный момент для разговора, да и… зачем вообще ему потребовалось об этом говорить? Надеялся вразумить друга? Как? Это бесполезно…
Уиллар же сидел, обособившись. Он пытался понять, почему не убил чародейку. У него было столько возможностей, но он все их осознанно упустил. Даже тогда, когда она едва не пронзила его, он отбросил оружие. Почему и сама Алексия, кидаясь на него с такой яростью, открылась смертельному удару? Картер совершенно не вникал в разговор друзей, что пытались доказать друг другу правду, которую каждых из них видел по-своему. Он мысленно прокручивал ленту воспоминаний всё дальше и дальше, заново переживая моменты, проведённые с чародейкой, пытаясь восстановить картину до мелочей. Он ясно представлял её образ — тот, к которому уже привык. Затем выбрал и другой… Он представил её такой, какой увидел в то роковое утро, но впервые не почувствовал ничего. Ни одна мышца не дрогнула, кулаки не сжались, а зубы не скрипнули. Уиллар Картер понял, что уже давно не желает Алексии смерти…
— В любом случае, — начала Эрмеска, — ей осталось очень… недолго. Вряд ли она доживёт до утра. Всё уже кончено.
Едва она договорила, раздался звон бьющегося стекла. Прямо перед лицом чародейки пролетел арбалетный болт, глухо врезавшись в стену. Никто не успел среагировать, как дверь уже была снята с хлипких петель ударом ноги. В комнате оказалось по меньшей мере шесть охотников. Сколько было снаружи — только гадать. Трое магов оказались на мушке у арбалетчиков, поэтому смирно стояли, осознавая своё положение. Даже Уиллар не мог ничего сделать, понимая, что любое его движение может окончиться чьей-то смертью. Из-за распрей они не смогли уделить должного внимания собственной безопасности, отчего сами загнали себя в эту ловушку.
Наградив кандалами, всех троих выволокли на улицу, усадив перед стеной. Судя по репликам, гуляющим среди охотников, кто-то из деревенских мальчишек сказал, что видел, как торговцы колдовали, что, конечно, было выдумкой… И путники бы с лёгкостью отделались от этих обвинений, если бы заметили преследующий отряд раньше, но собака обнаружила странный аметистовый осколок среди следов… К сожалению, о внешнем виде камней телепортации главнокомандующий был осведомлён, поэтому приписал его наличие к словам шпаны. Правда, пока этого охотника интересовало лишь одно.
— Где четвёртый? — настойчиво интересовался он, но быстро терял терпение. — Так и будем в молчанку играть? Я тоже люблю игры… Только вот вам они могут не понравиться… — на его лице появилась кривая улыбка. — Последний раз спрашиваю: где? Учитите, псы всё равно найдут, только вам от этого легче не станет…
— Так сразу к псарне своей и обратился бы! — сквозь зубы процедила Эрм, глядя командиру в глаза, слегка прищурившись. — Хочешь убить нас — убивай, только прекрати свои глупые угрозы! Такая шавка, как ты, никому страх не вселяет, если ты, блять, не заметил!
Охотнику дерзость этой пленницы не понравилась. Он скривил лицо, но затем громко усмехнулся и отошёл на пару шагов, задумчиво потирая залысину. Приказ выпускать собак был отдан, будто шутливо, на милость осмелевшей говорунье. Но потом лицо командира изменилось. Он ехидно прижал губы и опустил брови, легко вынимая стальной меч из ножен. Через мгновение его тупая рукоять уже отпечаталась на виске Эрмески, отчего та стремительно рухнула, потеряв сознание.
— Отдохни пока, — высказался охотник, сплюнув.
Кай попытался придвинуться к чародейке, чтобы проверить пульс, дыхание, но только он дёрнулся, как отреагировал охотник, стоявший рядом. Сайке не помнил, когда его последний раз так избивали. Может, никогда. Многочисленные удары пришлись на живот, спину и рёбра, а от боли мага уже скручивало в бараний рог, хотя пошевелиться он уже не смел, да и пророчил себе ещё долгие харкания кровью…
Командир остановил своего подчиненного, тот сразу устроился за его спиной, оставляя Кая в покое. Маг сдержанно кашлял, пытаясь отдышаться, и к Эрмеске уже не тянулся. Понял, что бесполезно. Сопротивление повлечёт за собой худшие последствия… Главный охотник медленно подошёл к Уиллару, который до сих пор держался достаточно спокойно. Он не обращал особого внимания ни на Эрмеску, ни на Кая, стараясь сохранять былое безразличие, хотя это уже ничему не помогло бы. Быть может, привычка.
— Говорить будешь? — ласково спросил охотник, чуть нагнувшись, чтобы магу было лучше слышно. — Что, плевать на дружков, да? Понимаю… Тогда с тобой поиграем по-другому, — он поднёс меч к горлу Уиллара, вплотную касаясь кожи. — Будешь молчать — зарежу. Итак, где четвёртый?
— Здесь я, — раздалось из-за спины незнакомым командиру голосом.
Когда он обернулся, его напарник уже лежал на земле, разрубленный надвое, а перед ним стояла хорошо сложенная женщина в тёмном плаще. Свет факела едва доставал до неё, но единственное, что охотник смог рассмотреть отчётливо — горящие руны на лезвии её клинка. Это было последним, что он увидел перед тем как силуэт метнулся к нему, во тьме скользя узором раскалённых знаков, и… пустота. Он не понял, как умер.
Факелы разом погасли. Все, кроме одного. Факел, что держал шептун, горел ясно, ведь, едва заметив новую фигуру, антимаг принялся шептать свои заклинания, которые должны были сдержать пыл четвёртой. Она вышла на свет… Как же омерзительно она выглядела! Перепачканная кровью, с какой-то гадостью, расползшейся по всей половине лица, ослепшая на один глаз. Жалкая… Жалкая и глупая. Шептун знал, что остался в лесу далеко не один. Заметив исчезновение света, тут же придут остальные. Собаки услышат шум и заставят других охотников вернуться к этой лачуге, ему же надо только дождаться. Он медленно отходил назад, стараясь держать в поле воздействия всех магов, полагая, что те уже могли освободиться. Через несколько мгновений в спину чародейки воткнулся арбалетный болт. Его наконечник высунулся из корсета со стороны груди. Прошёл бы навылет, не будь этого атрибута… Однако, на удивление, чародейка лишь слегка пошатнулась, но шаг не сбавила. Второй болт пришёлся ей в бедро, казалось, в самую кость, но это лишь незначительно её замедлило. Рывок! Голова шептуна, единожды мотнувшись, оказалась на земле, а вслед за ней ней рухнуло и тело. Пока стрелки перезаряжали арбалеты, чародейка уже обезглавила их единственную преграду на пути к Смерти. Раненая почти ничего не видела, но, чтобы не прогадать, подпалила разом огромную площадь леса вокруг хижины. Услышав крики боли, она поняла, что не ошиблась. У неё получилось отсрочить смерть магов.
