Человек, которого не было (СИ) - Кросс Элис (электронная книга .TXT) 📗
— Я не прощу её за то, что она сделала с Эарвен! — прорычал Картер, резко развернувшись и схватив друга за грудки. — Ты не видел того, что видел я! Я знаю, что она жила со мной, помогала нам, но это было необходимо, — успокоившись, маг отпустил Кая. — Я хочу, чтобы она вспомнила, за что ей уготована смерть! Я не мог допустить, чтобы она умерла раньше… И, поверь, когда она вспомнит меня — непременно набросится.
Они не услышали девушку, стоявшую с охапкой мокрых веток в руках, которая притаилась у стены дома. Заметив, что разговор зашёл о ней, та не смогла удержаться и подслушала его. Дыхание участилось, руки заметно похолодели, а ноги начали подрагивать… Ей не верилось, не хотелось верить этим словам. Чародейка вышла из-за дома в момент, когда с губ Уиллара упало последнее слово, и звучно бросила наземь содержимое рук, чтобы обратить на себя внимание.
— Это правда?
— Лис… — сочувственно произнёс Кай, но девушка даже не смотрела на него.
— Уилл, отвечай. Это правда?
— Лис, послушай, я… — снова попытался Сайке, подойдя ближе к девушке, но та лишь сделала шаг назад.
— Ты знал… — поняла она. — Ты знал! — сказала она громче и злее, сделав два шага ему навстречу и сильно оттолкнув. — Ты с самого начала всё знал! И молчал!
— Да послушай же!
— Замолчи! Уже поздно, я не желаю слушать! Не от тебя! — чародейка сжала кулаки, пытаясь унять дрожь. — Уиллар… — но он молчал. — Ну, скажи же мне хоть что-нибудь… Молчишь? — усмехнулась девушка. — А то, что было? Это ты со мной так прощался? Или хотел сделать больнее? — намекнула она на их недавнее близкое общение.
В груди мерзко саднило. Что-то упорно мешало вдохнуть, встав поперёк горла… Сложилось впечатление, что кто-то просто встал на него ногой и давил, давил… Алексия впервые почувствовала ожог. Нет, огонь не мог её ранить, но сейчас она отчётливо ощущала, что сгорает заживо. Отрицание и непонимание. Чародейка не верила, что эти люди могли так с ней поступить. Всё с самого начала было ложью? Неужели все всё знали и молчали?
— Чудовище, говоришь… — неожиданно для окружающих произнесла девушка каким-то странным, надменным голосом. — Знаешь, а давай решим всё сейчас? Ты же хотел увидеть то чудовище? Я тебе его покажу! — и она расплылась в улыбке, что плавно перетекла в оскал.
— Лис, не надо… — попытался Кай. Он видел, что поведение чародейки значительно изменилось.
— Доставай меч, Уиллар, — потребовала она, занося руку чтобы оголить свой. Маг по-прежнему молчал, не предпринимая никаких действий. — Давай! Ты же хотел?
— Вы ещё можете остановиться и всё обсудить… — не унимался Сайке, всерьёз забеспокоившись.
— Сражайся, Уиллар! Или я убью тебя! — последнее изречение чародейки заставило лекаря отойти обратно к стене. Она не шутила, и вряд ли сейчас её можно остановить, а вот стоять на пути точно не стоит…
Она подождала несколько секунд, после чего решительно кинулась на мага. От первого и второго взмахов он ушёл, а на третьем всё-таки обнажил голодный клинок. Маг отбивался нерешительно, неуверенно. Это была уже не тренировка… Он знал её движения, но не мог совладать со скоростью, поэтому безжалостно оттеснялся, едва успевая блокировать атаки. Наконец он твёрдо понял, что чародейка не шутила: она била, используя только потенциально смертельные пируэты. Уиллар перешёл в нападение. Клинки соприкасались, раздаваясь лязгом и пуская в воздух искры, расходились и встречались в смертельном танце вновь.
Не выдержав одиночества и слыша уличную перебранку, на пороге появилась Эрмеска. Она искренне не понимала, что сейчас происходит, но по напуганному лицу Кая быстро сообразила, что ничего хорошего не предвидится…
Картер больше не видел блеска в зеленых глазах. Только ярость, только злобу. Будто бы на него смотрела не та девушка, любящая доставать его глупыми вопросами и заливаться звонким смехом, а волк, обезумевший от голода… Он не видел изумленных лиц своих друзей, наблюдающих за страшным действием. Растерянных. Их сердца будто обвило железными цепями, что сковывали всё сильней, мешая сровнять неугомонный такт биения, который то нарастал, то останавливался, безучастно поддаваясь скрежету серебряных клинков, стремящихся сломать друг друга.
И вот, настал момент решения судеб… Оба воина, отскочив друг от друга, встали в стойку, готовясь к последнему разбегу. Секунда. Они вновь бросились вперед, уже не стараясь увернуться. Казалось, ещё миг, и они пронзят друг друга, но чародейка в последнюю долю секунды открылась для удара, отводя свой меч в сторону. Уиллар тут же отбросил и свой.
Эрмеска уже не заметила этого, потому как была сосредоточена на другом. Она скрестила руки пред собой, а затем создала невидимую магическую нить, связующую её как заклинателя со своим проклятьем. Сдерживающим проклятьем, что она наложила в Ривельхейме… Решиться сломать его было трудно, но хозяйка Проклятий верила, что у неё просто не было выбора. Позволить им убить друг друга — чудовищно, а если выбирать, то она выберет Уиллара. Так и поступила.
Проклятье отделилось сразу после того, как Алексия отвела меч. Раздался приглушенный хрип опускающейся на снег чародейки. Боль — резкая, сильная, словно по телу полоснули секирой. Лёгкие на мгновение заполнились раскалённым свинцом. Она почувствовала, как корни основного проклятья мерзко зашевелились под кожей. Но боль вскоре стала терпимой. Девушка подняла глаза, чтобы взглянуть на Уиллара.
— Почему? — тяжело выдавила она, не понимая, отчего же он её не убил. — Ну же! Давай! Чего же ты ждёшь? Добей меня!
— Хватит! — сорвалась Эрмеска, осознавая, что натворила. — Что здесь вообще происходит?!
— Я убила… Эарвен, — объяснила чародейка, стараясь вспомнить имя. — Так ведь?
Мастер Проклятий качнулась. Она округлила глаза, бегло бросая взгляды на всех присутствующих. Они молчали, давая понять, что возражений касательно этих слов не имеют… Эрмеска бросилась к Алексии, но Кай удержал её, прижав к стене. Чародейка была в ярости, кричала, пыталась вырваться. И гнев этот был адресовал красноволосой.
— Ну, убей же меня… — попросила она, сменив тон на… свой, привычный. Сказала так, будто умоляла, но Уиллар молчал.
Алексия медленно поднялась, не выпуская меч из рук, но все же не сделала ни шага навстречу людям, за которых несколько минут назад могла бы без сожалений отдать жизнь. Они теперь смотрели на неё по-другому… Презрение, непонимание, едва уловимое сочувствие — вот, что было в их взглядах. Чародейке показалось, что она больше не способна вынести ни секунды этих взоров, потому молча достала из кармана один осколок, который ей дал Уиллар, и бросила под ноги, уходя туда, где могла бы остаться одна…
Оказавшись у подножия, Алексия бессильно опустилась на колени. У неё не было желания стоять, идти куда-то… Будто бы жизнь потеряла смысл. Всё, чем она дорожила — ложь. Обыкновенная пыль. Душераздирающее молчание Уиллара никак не желало выходить из головы. Как он мог? Вся его помощь, вся его забота только ради убийства? Не мог позволить умереть раньше времени? Как противно было от этих мыслей, а сердце билось так, что едва ли выдерживали рёбра. Чародейка злилась, но понимала, что не в состоянии убить Картера. Даже тогда, когда они сражались, она заранее знала, что проиграет ему. Проиграет во что бы то стало… Ей хотелось избавиться от треклятых чувств раз и навсегда! Больше ничего не чувствовать, ибо то обжигающее опустошение было невыносимым настолько, что представить было страшно: терпеть его ещё хоть секунду, минуту, час…
Она не обращала никакого внимания на физическую боль, словно её вовсе не было. Она стала такой мелочью, на которую размениваться-то глупо. Мысли были отчётливы и мрачны. Слёзы подступали к глазам, но предательски отказывались скатиться с век. Даже мимолётное облегчение через эти солёные капли стало недоступным. На это не было сил. Мир обрушился на голову… Алексия напрочь забыла, как дышать. Казалось, вдохи сократились до невообразимого минимума… Она стояла на коленях, подобно каменной статуе — недвижимо, не моргая и не дыша. Как больно любить человека, который тебя предал. Как больно любить, когда твоя любовь дарована несуществующему образу. Миражу. Тени. Какая чудовищная ошибка… Какая нелепая смерть…
