Человек, которого не было (СИ) - Кросс Элис (электронная книга .TXT) 📗
Оказавшись возле набранной ванны в пустой комнате с решетками на окнах, она первым делом с жадностью попила из неё. Конечно, не с той жадностью, с которой когда-то слизывала собственную кровь. Также её предупредили, что если она захочет утопиться — никто останавливать не станет. Только Морриган не хотела. Она едва не уснула в тёплой воде. Её привёл в чувства лишь настойчивый стук в дверь, сопровождающийся ироничным возгласом: «Ты что, уснула там?». Это был один из стражников. После удара хлыстом, коим её наградили в камере, Риган их презирала.
Девушка сильно похудела. Она никогда прежде не чувствовала свои кости так сильно, когда касалась колен или предплечий. На коже осталось множество синяков: руки были сбиты решетками и стенами, колени украшали разноцветные круги, на плечах остались полосы от собственных пальцев. Губы тоже потрескались, Риган-то и дело облизывала их, но от этого становилось только больнее.
Когда она наконец вышла из комнаты, уже переодевшись и немного приободрившись, её снова провели по уйме коридоров и лестниц. В голове не укладывалось, как эти люди могут столько запомнить. Это казалось невозможным. Всё выглядело одинаково. Девушка не отличала прошлый коридор от предыдущего и от того, что был перед ним, и от ещё более раннего.
Но тем не менее, её снова привели в темницу. В другую. Здесь были окна, которые пропускали дневной свет, было чище. Здесь не было так страшно, как там. Снова крайняя камера. Должно быть, это её место. Внутри было маленькое окошечко, располагающееся так высоко, что до него нельзя было дотянуться, даже встав на носочки, ещё там был соломенный настил. Глядя на это, Морриган обрадовалась. Леди из знаменитой династии Моргхартов обрадовалась дыре в стене и куче соломы на каменном полу…
Когда стражи ушли, оставляя девушку обживаться на новом месте, с ней заговорил человек, находящийся в камере напротив:
— Надо же, ты выжила.
Этот парень выглядел намного лучше, чем последний раз. Он был по-прежнему истощен, но был куда живее, да и показался моложе Морриган. Волосы каштанового цвета, голубые глаза, об остальном судить было сложно. Она узнала его по каким-то смутно вспоминаемым признакам — силуэт, который видела в тех темницах, когда этого пленника вывели на свет, напоминал его. Сейчас голос незнакомца был хриплым, но не старческим. Здесь обращаются лучше?
— Выжила, — слабо кивая головой, согласилась девушка. — Кому-то повезло меньше.
— Я бы не согласился…
— Почему?
— Сама поймёшь.
— Ты о втором этапе, да?
— Тебе уже рассказывали, что будет дальше?
— Нет. Но я надеюсь, что ты расскажешь. Так ведь?
— Ты скоро сама узнаешь.
— Сначала Гвин избежал ответа на этот вопрос, теперь ты… Ладно — он, но мы же с тобой «в одной лодке», почему бы и не ответить?
— Хм, — ухмыльнулся собеседник, — я сомневаюсь, что мы «в одной лодке». Но я могу сказать тебе кое-что… Этот маг, Гвин… Будь осторожнее с ним. Не демонстрируй ему слабость, иначе будешь начинать сначала, и закончишь, как тот парень, что сидел с тобой через стенку.
— Что значит «не демонстрируй слабость»?
— Ты поймёшь. Просто не делай этого, иначе в лучшем случае будешь выглядеть, как я.
— Ты… уже возвращался на начальный этап…
— Дважды. Пока я не в состоянии пройти второй. Я не хочу об этом говорить.
— Ладно. Не будем. Скажи, как тебя зовут? — перевела тему Риган, хотя у неё было много вопросов.
— Калем.
— Морриган.
— Надеюсь, нам пригодиться, что мы запомнили эти имена…
— Слушай, Гвин сказал, что я двадцать семья, но нас осталось на одного меньше. Где остальные двадцать четыре?
— Я не знаю. Здесь только мы вдвоём. Нас было много на начальном этапе, только все молчали, потому что… Ты знаешь, почему. Возможно, кто-то продвинулся дальше. Но если так, то я не хотел бы встречаться с этими людьми.
Дни тянулись медленно, но проходили незаметно. Калем часто что-то спрашивал или рассказывал, словно пытался убить время. Морриган не думала, что ему взаправду интересна «прошлая» жизнь подруги по несчастью. Но она тоже хотела убить время, поэтому в свою очередь ответно заваливала его вопросами. Никому ненужная вежливость породила осведомлённость о жизнях друг друга.
Калем родом с какой-то небольшой, домиков на семь, деревушки в северной части королевства. Судя по рассказам, жизнь его была нелёгкой, но счастливой: облагораживание земли, уход за урожаем, скот, торговля на ярмарке «чем богаты», сплоченная семья и просторный дом, наполненный смехом. С особым упоением Калем почему-то рассказывал про своего пса по кличке Хвост. Странное имя для собаки, если не знать, что та ходила за хозяином по пятам. Да и кличка к собаке пристала от матери парня, она часто называла щенка, когда обращалась к сыну, «твой хвост».
Однажды Калем решил пройтись до леса после того, как закончил колоть дрова. Весь вспотевший он направлялся к маленькому озеру, чтобы освежиться. Хвост, разумеется, следовал за ним. После купаний парень размеренным шагом возвращался домой, как вдруг Хвост ни с того ни с сего остановился, жалобно скуля. «Я подумал, что он поранился, — рассказывал Калем, — подошёл к нему, пытался осмотреть, но он просто застыл на месте. Не хотел уходить даже, когда я его толкнул, а потом и вовсе как с ума сошёл — убежал от меня в чащу». Пёс убегал, а хозяин бежал за ним, пытаясь вернуть. Он переживал, что этот балбес потеряется.
Когда же собака наконец остановилась, Калем всё-таки смог убедить её возвращаться домой. Хвост постоянно поскуливал, но шёл, виновато прижимая уши. Но когда парень вышел к кромке леса и увидел свой дом, едва смог поверить своим глазам. Пшеница перед домом была вытоптана сапогами и копытами, двери сняты с петель, некоторые дома уже догорали, обваливаясь на землю чёрными деревянными огарками. Дальше он рассказывать не стал, перебросив рассказ в более позднее время. Говорил сумбурно: сначала пытался найти работу и приют, много скитался, потом попал в торговый караван и добрался до столицы. Здесь прибился к каким-то бродягам, научился хорошо воровать, а после пошутил, что, видимо, недостаточно хорошо. Его поймали и должны были казнить без суда и следствия, но предложили выбор… И в последствии этого выбора они с Морриган и разговаривали, сидя в камерах по разные стороны коридора.
— Мне сказали, что это лучше, чем смерть, — вспомнила девушка.
— Я начинаю в этом сомневаться.
— Да, я тоже.
Морриган часто подолгу не могу уснуть по ночам. В то время как Калем уже сопел, зарывшись в солому, девушка сидела, прижавшись спиной к решетке. Только оттуда можно было увидеть звёзды, скромно умещающиеся в маленькую прореху стены. А ведь Самайн сидел так годами… Только вот у него не было ни собеседника, ни похлёбки, ни даже кучи колючей соломы, а порой не было и света, как тогда, в другой тюрьме у Морриган. А что, если он сейчас сидит так же?
«Я должна выбраться отсюда, должна стать сильнее, должна доказать, что имею право на тебя, но если я умру здесь, ты обречён… Я должна выжить. Любой ценой»
Король сказал, что хочет лучшего. Означает ли это, что он хочет сильного? Какие критерии? Первый: выносливость. Но каковы остальные? Как пройти другие проверки, не зная, какими они будут? Девушка думала о том, что сказал ей Калем насчёт демонстрации слабости. Но что он имел в виду? Как можно демонстрировать или не демонстрировать слабость? Этого Морриган не понимала.
Она не знала и не понимала многого, а то, что она всё же разобрала, можно пересчитать по пальцам, однако одно она знала наверняка: она должна получить Самайна. Как угодно. Она единственная, кто хочет ему помочь, кто думает о нём, кто желает ему лучшей участи и прислушивается к нему. Если не она, то кто скажет, сколько лет или веков ему нужно будет провести в ожидании другого, готового помочь? Но чтобы помочь ему, нужно сначала помочь себе.
За последнее время, которое девушка не могла с точностью определить, она многое переосмыслила. Морриган постепенно стала находить в себе те качества, о которых даже не подозревала. Она всегда считала себя другой: непобедимой, непреклонной, бесстрашной и доброй леди из знатной семьи. Но кто она теперь? Кем она была изначально?
