Крылья (СИ) - Славина Ирена (книги без сокращений TXT) 📗
— Ой, имбирное...
— Ешь деточка, ешь, — умилённо подбодрила меня она. — Все дети должны хорошо есть...
Только к концу разговора я сообразила, как ненавязчиво и незаметно эта королева Уайдбека выяснила, кто я, сколько мне лет, откуда я родом, кто мои родители, не было ли у меня швейцарцев в предках, как мы познакомились с Крисом и что я планирую делать со своей жизнью. На заключительный вопрос у меня не нашлось ответа. В последнее время я занималась чем угодно, только не планированием своего будущего.
— Ничего, — приободрила меня Аджайя, — ты так молода. И так жизнерадостна. А мир принадлежит тем, кто ему рад. Что бы ты ни решила, Уайдбек поможет тебе обрести себя. Мы не оставляем таких, как мы.
Теперь пришло моё время прослезиться, во мне было столько благодарности — ни объять, ни измерить. Но Аджайя не успела меня утешить: зазвонил её телефон, она приложила трубку к уху, перебросилась с кем-то парой слов и тут же засобиралась.
— Крис уже здесь, так что я улетаю, дитя моё. Он стережёт твой покой, как Цербер, так что лучше бы мне не попадаться ему на глаза. Доедай, доедай печенье!
***
Я и Крис сидели за столиком в кафе клиники и не сводили друг с друга глаз. Только что в моей палате он целовал меня так, как будто не видел пять лет. Целовал так, что меня чуть не выбросило. Нам пришлось остановиться и предпринять что-то более невинное. Например, отправиться в кафе и заказать два стакана чая со льдом. Холодные закуски. Мороженое. Всё, что угодно, только бы погасить бушующий внутри пожар. Мы ели и хихикали, как дети, как двое сумасшедших, сбежавших из психушки, как двое заговорщиков, только что на миллион ограбивших банк. И даже десятки пристальных, подозрительных, изумленных взглядов не могли вернуть меня на землю. В самом деле, что такого? Можно подумать, что в этом месте никто никогда не влюблялся!
Но в каждом райском саду обязательно найдётся жалящая пчела: в кафе вошла не знакомая мне женщина и отправилась прямиком к нашему столику. Не просто женщина, а — что-то подсказывало мне — одна из них. Она не походила на пациентку этой клиники — её уверенные, стремительные шаги не оставляли никаких сомнений в том, что она абсолютно здорова. Под тонкой тканью её платья легко угадывалось движение её подтянутого, роскошного тела — тела фотомодели, которое могло бы украсить собой обложку любого глянцевого журнала. Я нервно сжала в кулаке вилку, потом усилием воли разжала пальцы и положила её на стол. Крис повернул голову только тогда, когда женщина обдала нас волной пьяняще-сладких духов и села на стул, который легко подхватила возле соседнего стола.
— Привет, я Эланоидес, — она протянула мне мягкую загорелую ладонь с прекрасным маникюром и широким золотым браслетом.
— Лика, — я неуверенно пожала её руку и тут же выпустила.
— Я знаю, может это немного бестактно нарушать ваше уединение, но лучше уж я умру от стыда, чем от любопытства, — улыбнулась она. — Крис, она просто красавица.
«Красавица? Кто, я?»
— Это твоё родное тело или донорское? Только не говори, что родное, а то я просто позеленею от зависти. Крис уже говорил мне, что ты тоже десультор, так что не смущайся.
— Родное, — сказала я, но эта красотка уже потеряла ко мне интерес.
— Я здесь случайно, — повернулась к Крису она. — Договорилась проведать кое-кого из знакомых, а потом выяснилось, что твоя малышка в этой клинике, Крис, а заодно и ты с ней. Прости, все знают, так что я не стала исключением. И вообще вся эта история с агентами на слуху, надеюсь, ты в порядке.
— В порядке, Элли. Как никогда прежде, — он посмотрел мне в глаза, и я поняла, что его слова адресованы скорее мне, чем ей.
— Ох как я рада, что кто-то наконец надрал агентам задницы, эти мужланы иногда просто несносны. Поправляйтесь оба! А мне пора, — Эланоидес протянула Крису руку, встала, поправляя платье на крутых бёдрах и сказала мне то, от чего моё лицо одеревенело:
— Наслаждайся его чудным телом, bambina. В следующем прыжке ему может повезти куда меньше.
Потом она наклонилась к Крису и тихо сказала ему то, что, пожалуй, следовало бы сказать еще тише, а лучше в моё отсутствие:
— Прости за мою настойчивость в ту ночь в «Гнезде», я немного набралась... Да и не знала, что твоя девочка такая миленькая. Надо было тебе сразу сказать мне.
Эланоидес скользнула ладонью по его плечу — так, что моя рука снова непроизвольно сжала вилку, — весело распрощалась и выпорхнула из ресторана.
Я смотрела ей в спину, искренне надеясь, что моё лицо не подведёт меня, что оно будет хотя бы не ярко-алым и не перекошенным от возмущения.
— Её иногда заносит, — сказал Крис, сжимая мои ладони, — но вообще она хороший человек. Искренний и не способный на подлости.
Я сделала глубокий вдох, пытаясь одолеть дичайший приступ ревности, и улыбнулась Крису, но улыбка точно вышла жалкой. Шлейф её духов — мёд вперемешку с тлеющим древесным углём — всё еще витал вокруг, как пар от колдовского котла. Изображение её руки, скользящей по плечу Криса, въелось в мою сетчатку.
— Эй, — голос Криса долетел откуда-то издалека. — Что случилось?
— У вас с ней... было что-то? — пробормотала я.
— Очень давно, — ответил он. — Когда мы были еще подростками. Иди сюда...
Крис передвинул стул, приподнял меня и усадил к себе на колени. Я не сопротивлялась, вжалась лицом в его рубашку и сложила руки на его груди.
— Я хотел отложить этот разговор на потом, когда ты совсем поправишься, но... видимо придётся начать сейчас, — нахмурился он. — Элли не хотела обидеть тебя или заставить ревновать. Ты же расстроилась именно из-за этого её прикосновения ко мне?
Я кивнула, сглотнув болезненный комок в горле.
— Она не представляла, что может вызвать в тебе ревность, потому что она... не знает, что такое ревность.
— В смысле?
— Ревность — это обратная сторона любви. А десульторы не влюбляются. Чёрт его знает, почему, то ли это генетический сбой, то ли проклятие, но десульторы крайне редко теряют голову. Почти никогда. И иначе как безумием это чувство не называют.
И тут я вспомнила реплику Альцедо о том, что «любовь — безумнейшее из безумий» и теперь начала догадываться, что он имел в виду.
— В самом деле? Чувство влюблённости десульторам в новинку?
Крис ответил мне такой улыбкой, от которой у меня снова свело низ живота.
— В новинку — это мягко сказано.
Он начертил линию на моей ладони и продолжил:
— Люди сталкиваются с любовью с детства, испытывают её снова и снова, прежде, чем окончательно поймут, каково это — любить, и как жить с этими чувствами. Так? Родители, культура и искусство с пелёнок убеждают их, что романтическая любовь — это благо, что это прекрасно и однажды случается со всеми. Матери умиленно вздыхают, когда чадо испытывает муки первой любви, друзья с улыбкой хлопают по плечу, так что к моменту, когда это наконец случается с тобой, ты уже примерно знаешь, чего от всего этого ждать... Но представь, каково влюбиться, не имея подобного опыта. Всё равно что провалиться с головой под лёд. Иногда мне кажется, что я просто слепой котёнок, совершающий одну ошибку за другой...
— Как для слепого котенка у тебя прекрасно получается, — твёрдо возразила я. — Крис, твое сердце способно на большее, чем сердца очень многих людей. А ошибки можно исправить.
— Так было не всегда, — вздохнул он. — И... есть ошибки, которые невозможно исправить.
Я накрыла ладонь Криса своей, чувствуя, что подошло время для разговора о том человеке, о котором мы еще никогда не говорили, но обязаны были поговорить. Тонкий, ускользающий призрак этой девушки так часто появлялся передо мной в воздухе, что я почти перестала нервничать, когда о ней заходила речь:
«Но не может же он встречаться с психопаткой, правда? Хотя... Ах да, конечно может. Крису в этом плане всегда везло...»
«Детка, ты слышала, что случилось с предыдущей подружкой Криса? Спроси у него и узнаешь, почему он так носится с тобой!»
