Вельяминовы - Дорога на восток. Книга 2 (СИ) - Шульман Нелли (читать книги полностью txt) 📗
Констанца затянулась сигаркой и вспомнила капризный, женский голос: «Тедди так часто ездит в Нью-Йорк, что я ему сказала — надо купить здесь квартиру».
Мораг сидела, откинувшись на спинку кресла, отпивая кофе из серебряной чашки. Она одобрительно оглядела парадную гостиную Констанцы. Та усмехнулась: «Дорогая моя, с вашими деньгами вы себе можете имение позволить, на Гудзоне. Как раз продается дом рядом со мной».
— Тедди надо быть в городе, — вздохнула Мораг, покрутив носком атласной туфельки. «У него клиенты…»
Констанца посмотрела на блеск аметистов на стройной шее: «Балует он ее, конечно. Лучшие портные, драгоценности, лошади у них отличные. Впрочем, он очень успешный адвокат. Опять же, брат Дэниела — это Тедди только на руку».
Она услышала сонный голос мужчины: «Дай-ка и мне покурить».
Берр присел в постели: «Иди сюда». Он пошарил у кровати. Найдя фляжку с виски, мужчина отхлебнул: «Сейчас появятся индейцы, проводят нас до границы. Там Мексика, там законов нет».
— Здесь тоже нет, — Констанца легко соскочила с подоконника и повертела в руках пистолет. «Только вот это».
Она устроилась рядом с Берром. Чиркнув кресалом, искоса взглянув на него, Констанца вспомнила летний вечер в Нью-Йорке и свой деловитый голос: «Вице-президент Берр, я понимаю, что вам надо уехать, иначе вас арестуют. Ответьте только на один вопрос — вы будете баллотироваться в президенты нашей страны?»
Он остановился посреди неубранного кабинета. Опираясь на заваленный бумагами стол, Берр хмыкнул: «Вчера я убил вашего любовника на дуэли, а сегодня вы просите меня об интервью?»
— Не только, — Констанца аккуратно оточила карандаш. Пройдя мимо него, задев его локтем, женщина высыпала очистки в серебряную корзину для бумаг.
— Я прошу разрешения стать вашей любовницей, вице-президент, — она повернулась и посмотрела на него темными, большими глазами.
Констанца потушила сигарку. Он одобрительно заметил: «Ты молодец, что помогла мне бежать из этого проклятого форта Стоддарт. Впрочем, я всегда знал, что ты меня любишь, — уверенно сказал Берр, переворачивая ее на бок. Констанца раздвинула ноги и усмехнулась:
— Помогла бежать. Все было подстроено капитаном Горовицем, по приказанию правительства США. Все эти два года, я читала твои переписку, дорогой Берр, и передавала сведения в Вашингтон. Ничего, завтра появится Хаим со своими людьми и все будет кончено. Вернусь к детям. В июне папа приезжает, с Изабеллой. Хоть сестру свою новую увижу. И дядя Питер с тетей Мартой здесь будут, все лето проведут. Вот и отлично, — она застонала. Вытерев ноги простыней, Констанца услышала храп мужчины. Женщина подождала, пока Берр крепко заснет. Выбравшись из постели, закутавшись в шаль, она зажгла новую свечу.
Констанца писала свои заметки стенографией. Когда Берр попросил перевести, Констанца, улыбаясь, стала читать описания красот прерии. Он только махнул рукой: «Ладно, ладно, я тебе верю».
— И очень зря, что верил, — пробормотала Констанца. Налив себе остывшего кофе из оловянного чайника, она быстро написала: «Арест государственного преступника, мистера Берра, бывшего вице-президента США. Свидетельство очевидца». В распахнутые ставни была видна тусклая, робкая полоска рассвета.
Маленький отряд подъехал к поселению. Хаим, остановив лошадь, осмотрелся: «Трое остаются внизу, остальные со мной. Он один, судя по сведениям, но все равно, не надо рисковать, человек опасный»
— В случае побега стрелять на поражение, капитан? — спросил его заместитель, лейтенант Гейнс.
— Нет, нет, — Хаим взвесил на руке пистолет, — он должен выйти на публичный процесс. Стреляйте в ногу. Вряд ли он успеет опомниться, мы его врасплох застанем.
Они все были в штатском — кое-кто в индейской одежде, сам Хаим — в холщовой куртке фермера. «Жарко, — подумал мужчина. «Конечно, юг, реки рядом. Даже не поверишь, что в Бостоне еще снег лежит. Какая у нас все-таки страна огромная».
Он вспомнил, как стоял на берегу Тихого океана. Хаим осторожно тронул лошадь, — копыта были обмотаны, тряпками.
Констанца уже ждала их, прислонившись к бревенчатой стене таверны.
— Он один? — тихо спросил Хаим, спешиваясь.
На ее тонких губах заиграла улыбка. Женщина засунула руки в карманы замшевой юбки: «Спит. Мне там делать больше нечего, — она похлопала по вышитой бисером индейской суме, — тетрадь и карандаш у меня здесь».
— Возьми мою лошадь, — наклонился к ней Хаим, — у нас две запасных. И жди меня, — он достал из кармана куртки карту, и провел по ней пальцем. «Компас у тебя есть, с пути не собьешься».
— Зачем это? — томно спросила Констанца. От нее пахло горьким апельсином, табаком, немного — виски. Хаим, незаметно взяв ее за руку, шепнул: «Я тебя два месяца не видел, вот зачем».
Ее темные глаза чуть потеплели. «Хорошо, — только и сказала женщина. Легко вскочив в седло, Констанца поехала на север по непроторенной, сельской дороге.
Хаим взял свой пистолет: «Наверх!». Они прошли по узкой, запыленной лестнице. Мужчина, застыв у хлипкой, дощатой двери, прислушался — внутри кто-то зашевелился. Берр сонным голосом велел: «Принеси мне горячего кофе. Как только появятся индейцы, нам надо уходить».
— Она ему индейцев обещала, — вскинул бровь Хаим. «Молодец Констанца, ничего не скажешь. Ей бы в разведке работать, как мне, а не книги издавать. Она отменно пишет, лучший журналист Америки. Папа даже газету сохранил, что она выпустила после битвы при Аустерлице: «Солнце Наполеона сияет над Европой». Теперь, по слухам, французы и русские будут мир заключать, — Хаим высадил ударом ноги дверь и наставил оружие на загорелого, обрюзгшего мужчину. Тот, зевая, сидел на сбившейся постели.
— Руки вверх, мистер Берр, — спокойно сказал Хаим. «Капитан Горовиц, армия США. Вы арестованы по подозрению в государственной измене и подготовке восстания против законно избранного президента».
Хаим едва успел отклониться, — пуля обожгла ему щеку и вонзилась в дверной косяк. Берр попытался вскочить на подоконник, но Хаим, бросившись к нему, сбил его с ног. Прижав мужчину к грязным половицам, капитан упер ему в висок дуло пистолета.
— Хватит, — зло сказал капитан Горовиц, выворачивая руки арестованному, стирая рукавом куртки кровь со щеки.
— Веревку мне, — велел он Гейнсу. Грубо подняв Берра, Хаим приказал: «Марш вниз. Вас отвезут в Виргинию, в Ричмонд, где вы предстанете перед судом, в том числе и за свой побег из форта Стоддарт».
— Я ни в чем не виноват, — Берр поднял голову и с ненавистью посмотрел на Хаима. «Ты, мальчишка, щенок, позволил себе поднять руку на героя войны за независимость, сенатора, вице-президента…»
— Бывшего вице-президента, — холодно ответил Хаим, выводя Берра на лестницу. «Вы оказали сопротивление при аресте — стреляли первым».
— А Гамильтон стрелял в воздух, — вспомнил Берр. «Проклятый Вулф, это его рук дело. Серый кардинал при Джефферсоне, расчищает себе дорогу к посту вице-президента. Как это он мне говорил: «Аарон, мы с тобой братья по оружию, мы воевали в одной армии, спали под одной шинелью — неужели я могу тебе соврать? Вызови на дуэль Гамильтона, и переизбрание тебе обеспечено. Мерзавец, какой мерзавец…, - он остановился, зажмурившись от яркого, утреннего солнца: «Со мной была женщина. Где она?».
— Никого тут не было, — коротко ответил Хаим, и велел: «Помогите арестованному сесть в седло».
— Сучка, — застонал про себя Берр. «Мне клялась, что ненавидит Вулфа, что давно с ним не живет, что забрала детей и ушла от него. Продажная тварь, подстилка, наверняка, на содержании у правительства — и она, и ее газета. Ее муженек, наверное, только и делает, что ее отмывает, чтобы потом опять под кого-то подложить».
Он вспомнил жаркую, летнюю ночь на реке Огайо и ее горячий, прерывистый шепот: «Еще, еще, как хорошо, милый, никого нет лучше тебя».
— Все равно, — Берр дернул углом рта, чувствуя, как ему привязывают ноги к стременам, — все равно, дали бы мне сейчас ее увидеть. Шлюха, но ради нее я бы действительно не побоялся восстание поднять».
