Покинутый (ЛП) - Родионова Ольга (электронная книга TXT) 📗
страхом смерти, и еще не должен говорить, что здесь были они.
- Где он?
- В хижине, в лесу, в пятнадцати милях отсюда.
Мы с Реджинальдом не проронили больше ни слова. Мы поняли, что нельзя терять
ни минуты: ни на лишние угрозы, ни на прощание, ни даже на извинения перед
Кристофом, которого я напугал до полусмерти — поэтому мы просто выскочили
опрометью за дверь, отвязали коней, вскочили на них и погнали их с воплями вперед.
Мы скакали что было сил около получаса и одолели за это время миль восемь и всё
в гору, и лошади наши стали уставать. Мы добрались до деревьев, но это оказалась лишь
узкая полоска сосен, и проскакав ее насквозь, мы увидели еще полоску деревьев — на
вершине холма. Тем временем земля перед нами побежала вниз, в более густой лес, потом
из него, волнистая, как огромное лоскутное одеяло, составленное из оттенков зеленого:
лесных массивов, лугов и полей.
Мы остановились, и я достал подзорную трубу. Лошади фыркали, а я осматривал
местность, водя трубой из стороны в сторону сперва просто как сумасшедший, потому что
чрезвычайные обстоятельства требовали от меня собранности, а я был слишком взвинчен.
Наконец я заставил себя успокоиться, несколько раз глубоко вздохнул, прищурился и
начал всматриваться заново, на этот раз перемещая трубу по ландшафту медленно и
методично. Мысленно я накинул на поле обзора сетку и переходил из одного квадрата в
другой систематично и терпеливо, руководствуясь опять-таки разумом, а не эмоциями.
Тишину, в которой звучал лишь легкий ветерок и пение птиц, нарушил
Реджинальд.
- Ты пошел бы на это?
- Пошел бы на что, Реджинальд?
Он имел в виду убийство ребенка.
- Убийство мальчика. Ты бы на это пошел?
- Что толку угрожать, если твоя угроза пустая? Лавочник почувствовал бы, если бы
это было не всерьез. Он прочел бы это по моим глазам. И понял бы.
Реджинальд беспокойно заерзал в седле.
- Так, значит, да? Ты убил бы его?
- Правильно, Реджинальд, убил бы.
Тишина. Я осмотрел еще один сектор ландшафта, и еще один.
- С каких это пор, Хэйтем, убийство невиновных стало частью твоей подготовки?
Я фыркнул.
- Если ты учил меня убивать, Реджинальд, это еще не дает тебе права судить, того
ли я убил и с той ли целью.
- Я учил тебя чести. Учил кодексу.
- Я помню, как много лет назад, Реджинальд, ты обошелся собственной формой
правосудия, а не общепринятой. Это было благородно?
Неужели он слегка покраснел? И от неудобства поерзал на коне.
- Тот человек был вором, — сказал он.
- Люди, которых я ищу, Реджинальд, убийцы.
- Пусть так, — в его голосе появилось легкое раздражение, — но, похоже, твое
усердие лишает тебя рассудительности.
Я опять презрительно фыркнул.
- Это твое влияние. Разве твоя страсть к Тем, Кто Пришел Раньше строго
соответствует принципам тамплиеров?
- Да.
- Вот как? Ты уверен, что не пренебрегаешь ради нее другими обязанностями?
Сколько ты писал, сколько анализировал, сколько читал в последнее время?
- Много, — сказал он с негодованием.
- И это не было связано с Теми, Кто Пришел Раньше, — подытожил я.
Он зарычал, как краснорожий толстяк, которому на ужин подали скверное жаркое.
- Я вроде бы еще здесь, не так ли?
- В самом деле, Реджинальд, — сказал я, потому что как раз в этот момент увидел
тоненький дымок, вьющийся над деревьями. — Я вижу дым, наверное, это из хижины.
Нам туда.
И тут что-то мелькнуло на фоне густого ельника, и я разглядел всадника,
скачущего в гору на дальнем холме, прочь от нас.
- Смотри, Реджинальд, там. Ты его видишь?
Я навел резкость. Всадник был к нам спиной, и расстояние, конечно, было
приличным, но на миг мне показалось, что сперва я заметил только его уши. Я был
уверен, что у него волчьи уши.
- Я вижу только одного, Хэйтем, а где же второй? — спросил Реджинальд.
Я уже натягивал поводья моего коня.
- В хижине, Реджинальд. Вперед.
3
Прошло, пожалуй, еще минут двадцать, прежде чем мы доехали. Двадцать минут, в
продолжение которых я гнал коня на пределе возможностей, рискуя поранить его среди
деревьев и бурелома, и оставив Реджинальда далеко позади, потому что я просто очертя
голову несся туда, где я заметил дымок — к хижине, в которой я надеялся найти Дигвида.
Живого? Мертвого? Этого я не знал. Лавочник сказал, что его искали двое солдат, а
мы обнаружили только одного, так что мне не терпелось разузнать и о втором. Уехал ли
он раньше? Или пока что в хижине?
Хижина стояла посредине поляны. Приземистый деревянный домик с привязанной
рядом лошадью, одинокое окошко спереди и завитушки дыма над печной трубой. Дверь
открыта. Распахнута. В тот момент, когда я со всего маху влетел на поляну, из хижины
донесся крик, поэтому я пришпорил коня, подскакал к самой двери и выхватил меч.
Лошадиные копыта загрохотали по дощатому настилу, а я вытянулся в седле, чтобы
заглянуть внутрь.
Дигвид был привязан к стулу — плечи его поникли, голова запрокинулась. Вместо
лица — кровавое месиво, но я увидел, что губы его шевелились. Он был жив, а рядом с
ним стоял второй солдат с окровавленным ножом в руке — нож был с изогнутым
зазубренным лезвием — и собирался довершить дело. То есть перерезать Дигвиду горло.
Я никогда еще не использовал меч, как копье, и могу сказать наверняка — меч для
этого приспособлен плохо, но в тот момент мне надо было сохранить жизнь Дигвиду. Я
должен был поговорить с ним, и кроме того, никто не имеет права убить Дигвида, только
я. Поэтому я метнул меч. И хотя у меня не было возможности ни размахнуться, ни
прицелиться, удар пришелся палачу по руке, и этого оказалось достаточно: он зашатался и
с душераздирающим воплем повалился на спину, а я прямо из седла впрыгнул в хижину
— перекатился и подобрал меч.
Этого хватило, чтобы спасти Дигвида.
Приземлился я прямо около него. Окровавленные веревки стягивали его руки, а
ноги были привязаны к стулу. Одежда изорвана и потемнела от крови, лицо распухло и
кровоточило. Губы еще двигались. Его взгляд с трудом скользнул по мне, и я подумал:
помнит ли он меня? Узнает? Чувствует ли укол вины или вспышку надежды?
Я глянул на окно и увидел лишь подметки солдатских сапог: солдат нырнул в окно
и с глухим стуком шлепнулся на землю. Прыгать следом было опасно — мне не хотелось
застрять в окошке и барахтаться там, в то время как солдат, ничем не ограниченный во
времени, будет вонзать в меня свой зазубренный нож. Поэтому я ринулся к двери,
выскочил на поляну и погнался за ним. В этот момент появился Реджинальд. Солдат с
ножом был перед ним, как на ладони, и Реджинальд уже вскинул самострел.
- Не стреляй! — заорал я, когда он уже давил на спуск, и он взвыл от досады,
потому что промазал.
- Какого черта ты выдумал, он ведь был в руках, — гаркнул он. — А теперь удрал.
Я вовремя рванул вокруг хижины, разметывая ногами ковер из опавших и
высохших сосновых иголок, и как раз успел увидеть, как солдат исчезает в стене леса.
- Он нужен мне живым, — крикнул я, оборачиваясь на бегу к Реджинальду. — В
хижине Дигвид. Присмотри за ним, пока меня нет.
Я вломился в заросли, по лицу стали хлестать листья и ветки, я продирался сквозь
них, держа наготове мой короткий меч. Впереди, в пелене листвы, я различал темную
фигуру, которая продиралась через заросли с такой же сомнительной грацией, что и я.
Наверное, даже с еще более сомнительной, потому что я догонял его.
- Ты был там, — крикнул я ему. — Ты был там в ту ночь, когда убили моего отца!
