Крылья (СИ) - Славина Ирена (книги без сокращений TXT) 📗
Интересный вопрос. Что, если в облике Феликса я больше не вернусь никогда? Что если я притащу сюда свою настоящую задницу и расскажу, что к чему? Так будет куда честнее, а? Куда больше похоже на правду, чем весь этот... театр одного актёра. Не факт, что эта оболочка заставит меня снова бежать к тебе, Лика. Если на чистоту.
— Я не уверен, что смогу вернуться.
«По крайней мере в этом теле...»
Чужие слёзы редко приводили меня в волнение. Вот уже двадцать лет, начиная с семилетнего возраста, я шатался по госпиталям, наблюдал болезнь и страдания и давно приобрёл иммунитет к проявлениям человеческой слабости. Но глядя на то, как горько плачет Лика, сжавшись в один крохотный комок, я по-настоящему растерялся. В ту минуту моё «я» словно развалилось натрое:
«Успокой ее, объясни все, она всё поймет. Ты видел, как она смотрела на тебя, когда шла к тебе по ступенькам школы, она готова принять от тебя любую правду, — особенно если это будет правда, а не горстка унизительной лжи на откуп. Представь, как легко будет рассказать ей ВСЁ».
«Отдай ей ключи и убирайся отсюда. Ты видел, как она смотрела на тебя, когда шла к тебе по ступенькам школы. Еще пару часов рядом с ней и Инсанья съест её мозги...»
«Просто прижми её к себе и больше не отпускай. И плевать на всё».
Последний голос звучал особенно громко. Поэтому я вложил в её ладонь связку ключей, остановил машину и позволил Лике просто уйти. Я смотрел ей вслед и ощущал нечто... странное. Бессильное, кричащее, голодное, едва-едва родившееся чувство, бьющееся в колыбели грудной клетки. Если я вижу её в последний раз, то дай мне небо сил не пытаться это изменить.
***
Я развернул машину и поехал к аэропорту, проклиная себя за то, что сказал ей об отъезде прежде, чем довез до дома. Несколько раз я был готов повернуть обратно и убедиться, что она добралась домой. «Да, ты обнаружишь её дома заплаканную, несчастную и совсем одну. Она бросится к тебе на шею, когда поймет, что ты вернулся, и хватит ли тебе сил выпустить её из объятий раньше, чем случится непоправимое, а Фил?»
Я знал, что не хватит.
Но маяться от неизвестности я тоже не собирался. Сейчас вобью номер её gps-маячка в поисковую систему — и если она не сидит дома, сложив ладошки на коленках, то пусть пеняет на себя. Найду, привезу домой и накачаю снотворным, чтоб спала до самого утра, как убитая...
— Да ты само обаяние и шарм, Фальконе, — сказал я себе.
— Кто бы сомневался, — и согласился с собой.
Две секунды расчета её места пребывания показались мне вечностью. О небо, пусть белая точка окажется в маленьком прямоугольнике её дома. Но... Как бы не так. Точка с пугающей скоростью удалялась от того места, где я так жаждал её видеть. Прочь от дома, прочь из Симферополя, все дальше и дальше...
***
Я пытался убедить себя, что это ничего не значит. Что лететь в сумерках на скорости сто пятьдесят километров в час, прочь из города, поддавшись настроению, — это вполне в духе Лики. Она могла встретиться с кем-то из друзей и предпринять ночную прогулку на машине. Отвлечься от событий этого не самого радостного дня. Кто знает, как она обычно снимает стресс...
Я остановил машину, мучительно соображая, что делать дальше. Что-то не так. С ней что-то не так. Эта уверенность крепла с каждой секундой. Я смотрел на сияющую точку, стремительно движущуюся на юг от Симферополя, и пытался достучаться до памяти Феликса. Та охотно отозвалась в ответ:
— Соглашайся, будет круто, у Урсуленко видала, какая тачела? Проветрим мозги, полихачим. Ты вообще когда-нибудь ездила на скорости больше сотни?
— Я не люблю лихачить, Феликс.
— Да ладно тебе, Лика. После месяца в бинтах неужто не хочется слегка оттянуться?
— Не хочу тебя расстраивать, но я из тех зануд, которым для снятия стресса достаточно выпить крепкого чая и хорошенько поспать...
Выпить чая и поспать? Серьёзно? Вот дерьмо...
Я развернул машину и поехал обратно. Так быстро, что все дорожные знаки чуть ветром не снесло...
***
Человек с залитым кровью лицом шел по тёмной дороге на свет моих фар и нёс на руках тело девушки. Пять минут назад белая точка на дисплее, не сбавляя скорости, резко соскользнула с дороги, выписав длинный завиток, и замерла. Этот маневр мог означать только одно: водитель машины, в которой была Лика, не справился с управлением и влетел в сплошную стену деревьев, растущих вдоль трассы. Все эти пять минут — с момента остановки точки и до той секунды, когда я увидел Лику в окровавленной одежде на руках у незнакомца, — я чувствовал такую же панику и дезориентацию, какие испытал, узнав о смерти Катрины. На эти пять минут все боги этого мира обрели во мне потенциального адепта: я был готов молиться каждому из них, только бы... Только бы с ней ничего не случилось. Только бы тело, покоящееся в руках человека с окровавленным лицом, не было мёртвым.
Парень подошел ко мне и передал мне тело. Передал так, словно даже не сомневался, что я — первый встречный — смогу о нем позаботиться. Передал мне её так, как будто оно всегда принадлежало мне и только по нелепой случайности вдруг оказалось у него. Отдал мне её так, как будто... знал меня целую вечность.
И — как только её тело оказалось в моих руках — отступил назад.
— Уезжай. Бери её и уезжай отсюда.
Я снова заглянул ему в лицо и поразился: в глазах незнакомца застыл панический ужас, ужас затравленного зверя. Как будто авария, разбитая машина и безжизненное тело на моих руках — были не самым страшным, что могло случиться. Как будто где-то там, за его спиной, в темноте навалившейся ночи скрывалось нечто гораздо более страшное.
— Тебе тоже нужна помощь, — начал я, но того словно плетью хлестнули:
— Плохо доходит?! Увози её отсюда, бога ради! Проваливай!
Что-то в его голосе заставило меня не возникать. Я усадил в машину Лику — верней то, что сейчас отдаленно напоминало её не самую лучшую восковую копию, — и двинулся в обратном направлении. Но не успел проехать и сотни метров, как услышал выстрел. В том, что это выстрел, у меня не было никаких сомнений. И тут же раздался второй.
***
Зря я не подобрал этого парня. Я загнал машину в придорожные заросли и погасил фары. Взял пушку и заблокировал двери. Я сделал крюк и бесшумно вернулся к тому месту, где оставил незнакомца, с совсем другой стороны. Он лежал в десяти метрах от дороги с огромным чёрным пятном на белой футболке. Я огляделся. Получить пулю от неизвестного преследователя и откинуться прямо здесь не входило в мои планы. Оставить истекать кровью того, кто спас Лику, я тоже не мог. И тут моё ухо уловило скрежет металла о металл: звук, не принадлежащий тихой загородной ночи... Неподалёку, оставив за собой полосу тонких сломанных деревьев, исходила паром разбитая машина. Темная тень наконец вскрыла заклинивший багажник и через несколько секунд машину охватило пламя. В свете разгорающегося пламени я увидел щуплого мужика, отбросившего пустую канистру и пустившегося бежать. Я прицелился и выстрелил. Человек вскинул руки и начал вертеться вокруг своей оси, пытаясь дотянуться до того места на спине, куда вонзилась капсула с транквилизатором. И, так и не сумев её вытащить, рухнул в траву.
Ветер раздувал пламя, охватившее машину. Секундой позже рванул бак. Подстреленный лежал неподалёку, ткнувшись лицом в траву и распластав конечности. Я вытащил дротик из его лопатки, перевернул его на спину и узнал его. Вытянутое хищное лицо, светло-жёлтые волосы, кожа альбиноса — тонкая, болезненно-бледная. Как будто череп обтянули не кожей, а латексом... Этого человека звали Вано, и он был в доме Феликса в ту ночь, когда Анна уехала, а Лика так предусмотрительно заперлась в своей комнате. Феликс знал о Вано только то, что у него можно раздобыть огнестрельное и что Вано успел отсидеть за изнасило...
«Привет с того света, Вано. Сколько лет сколько зим. Уж не знаю, что ты, падаль, делал здесь и почему ты преследовал ее, но встать с этого места я больше тебе не позволю. Ты видел её в моем доме. Ты знал её. Только не говори, что решил преследовать её? Сейчас этот краснорылый унёс её отсюда и отдал мне, но ты бы вернулся за ней, так? Потому что хочешь насолить мне. Даже после моей смерти. И потому что превращать цыпочек в кровавый фарш — твоё любимое развлечение. А ведь я же предупреждал тебя, что если ты прикоснешься к ней, я выпущу тебе кишки. Предупреждал же?»
